Про второй стих, прочитала, разревелась😢
Любимые книги, стихи, рассказы, музыка
Модераторы: Лёлик1, обезьяна, Тусяныч, Лю, Nata756
Re: Любимые стихи, истории
Anutk-a » 07 сен 2018, 07:24
Про кота прям точняк...
Про второй стих, прочитала, разревелась😢
Про второй стих, прочитала, разревелась😢
- Anutk-a
- Сообщения: 4293
- Зарегистрирован: 10 ноя 2016, 06:54
- Возраст: 30
- Дата рождения: 29.12.1985
Re: Любимые стихи, истории
Лю » 08 сен 2018, 16:11
Шел по улицам Бог. Слушал мысли прохожих.
И в невидимом сердце кольнуло иглой -
Каждый третий твердил: ʺНу за что мне все, Боже?ʺ
ʺНе хочу я так жить!ʺ – думал каждый второй.
С интересом прислушался к мыслям мужчины.
Прицепилась к бедняге тоска, словно спрут –
У него накануне украли машину.
ʺХорошо, что не жизнь. А машину найдут!ʺ –
Улыбнулся Создатель едва уловимо,
И взглянул на красавицу с рыжей косой –
А ее перед свадьбою бросил любимый,
Променяв на свободу семью и кольцо.
ʺХорошо, что сейчас – верным мужем не стал бы.
Он от больших страданий тебя уберег.
Он всегда таким будет – красивым, но слабым.
Разве этого хочешь?ʺ – спросил ее Бог.
Но никто не услышал Его откровений,
Только ропот и стон с переходом на крик.
Если б поняли люди – всему свое время,
Научились бы жить и ценить каждый миг.
Каждый день был бы новым открытием счастья,
И желание жить никогда б не прошло,
Если б поняли люди, хотя бы отчасти –
В каждом ʺплохоʺ всегда есть свое ʺхорошоʺ.
Надежда Тихонова
И в невидимом сердце кольнуло иглой -
Каждый третий твердил: ʺНу за что мне все, Боже?ʺ
ʺНе хочу я так жить!ʺ – думал каждый второй.
С интересом прислушался к мыслям мужчины.
Прицепилась к бедняге тоска, словно спрут –
У него накануне украли машину.
ʺХорошо, что не жизнь. А машину найдут!ʺ –
Улыбнулся Создатель едва уловимо,
И взглянул на красавицу с рыжей косой –
А ее перед свадьбою бросил любимый,
Променяв на свободу семью и кольцо.
ʺХорошо, что сейчас – верным мужем не стал бы.
Он от больших страданий тебя уберег.
Он всегда таким будет – красивым, но слабым.
Разве этого хочешь?ʺ – спросил ее Бог.
Но никто не услышал Его откровений,
Только ропот и стон с переходом на крик.
Если б поняли люди – всему свое время,
Научились бы жить и ценить каждый миг.
Каждый день был бы новым открытием счастья,
И желание жить никогда б не прошло,
Если б поняли люди, хотя бы отчасти –
В каждом ʺплохоʺ всегда есть свое ʺхорошоʺ.
Надежда Тихонова
__________________________
Оставляйте в своей душе то, что позволяет радостно смотреть на мир
Оставляйте в своей душе то, что позволяет радостно смотреть на мир
- Лю
- Сообщения: 16657
- Зарегистрирован: 20 ноя 2013, 23:20
- Откуда: Украина, Донецкая область
- Возраст: 41
- Дата рождения: 01.01.1920
Re: Любимые стихи, истории
Яна1985 » 10 сен 2018, 15:04
Стена отчуждения
Я никак не могла понять, что же я делаю не так. Я очень старалась быть хорошей мамой, присутствующей и увлеченной. Я играла с ним, но мне было скучно. Я разговаривала с ним, но в мыслях была далеко. Отчужденность – холодное, бесчувственное слово, но именно так я могу описать мое тогдашнее состояние и отношение к сыну.
Занимаясь своим ребенком, я как будто смотрела кино… Я как бы не участвовала в действии, я была всего лишь зрителем. Я постоянно чувствовала какую-то невидимую, но прочную стену между мной и самым дорогим человечком на свете. Я все время не могла до него дотянуться, проникнуться им, попасть в его мир, быть с ним по-настоящему… Я любила его, но мне словно что-то мешало любить его настоящей, живой любовью.
Я всегда куда-то спешила. Спешила побыстрее отвезти его в детский садик, спешила побыстрее выгулять его на площадке, чтобы потом побыстрее покормить ужином, искупать и положить спать. Спешила побыстрее дочитать книжку, побыстрее поиграть, побыстрее переодеть. А он рос. Он взрослел. Становился все более независимым… А я смотрела куда-то в вдаль и никак не могла стать по-настоящему мамой. Я очень старалась – читала книги по воспитанию, ходила на семинары. Но все напрасно. Что-то никак не могло зажечься внутри меня, но я никак не могла облечь это в слова и найти первопричину моему странному состоянию.
Однажды, мы гуляли с на площадке. Мой ребенок развлекал себя как мог, залезал на горку, хохоча, скатывался с нее. Снова залезал и снова колбаской катился вниз. Он просил меня поиграть с ним. Я же смотрела на него и не могла себя заставить участвовать в этом празднике детства.
Когда же он в очередной раз подбежал ко мне и умоляюще попросил поиграть с ним, какая-то очень важная мысль буквально со скоростью света пронеслась у меня в голове. Это была даже не четко сформулированная мысль, а минутное ощущение, очень сильное эмоционально, но размытое и бесформенное. Резким порывом, скорее подсознательным, я еле успела ухватить ее, прочувствовать и додумать до конца.
Мне вдруг все стало понятно. Все встало на свои места. Меня подхватил вихрь воспоминаний давно ушедших дней… дней моего детства. Что-то, забытое и запрятанное в глубинах моего подсознания, потоком вырвалось наружу – страх… боль… безысходность… одиночество…
Медленно и тяжело, но в то же время твердо и уверенно я проговорила вслух:
– Я не люблю СВОЕ детство! Я его никогда не вспоминаю. Не хочу вспоминать! Не хочу туда вернуться! Не хочу его повторить! Я не хочу, чтобы оно было!!!
В этот момент ко мне подбежал мой ребенок, посмотрел на меня своими огромными, чуткими глазами и сказал:
– Мама, ну пойдем же играть!!!!
И стена рухнула… Я протянула ему руку и ощутила тепло и нежность его детской ладошки. Я посмотрела в его глаза и увидела в них безграничную любовь и доверие.
Он увлек меня за собой на горку, и впервые в жизни я почувствовала, что мне не надо напрягаться, чтобы быть рядом с ним. По-настоящему быть рядом, чувствовать его, принимать его, участвовать в его жизни, наслаждаться этим и получать от этого удовольствие. Мое нелюбимое детство осталось в прошлом, и я, взрослая, являюсь частью детства моего ребенка… и это уже совсем другая история.
По дороге домой он взял меня за руку, хотя никогда раньше этого не делал. Мы шли домой, уставшие и мечтающие о горячем и вкусном обеде, и я думала о том, что в моих силах подарить этому маленькому человечку счастливое детство, полное радости и любви.
Я хочу, чтобы встав взрослым, он вспоминал дни, проведенные в моем доме, с теплым чувством, нес его по жизни дальше и раздавал другим. Я хочу, чтобы он всегда с радостью возвращался в мой дом, чтобы ему здесь было тепло и уютно. Я окружу его любовью и уверенностью в собственных силах. Я научу его быть счастливым.
Я сделаю все, чтобы он любил свое детство!
Автор: Ника Изарова
Я никак не могла понять, что же я делаю не так. Я очень старалась быть хорошей мамой, присутствующей и увлеченной. Я играла с ним, но мне было скучно. Я разговаривала с ним, но в мыслях была далеко. Отчужденность – холодное, бесчувственное слово, но именно так я могу описать мое тогдашнее состояние и отношение к сыну.
Занимаясь своим ребенком, я как будто смотрела кино… Я как бы не участвовала в действии, я была всего лишь зрителем. Я постоянно чувствовала какую-то невидимую, но прочную стену между мной и самым дорогим человечком на свете. Я все время не могла до него дотянуться, проникнуться им, попасть в его мир, быть с ним по-настоящему… Я любила его, но мне словно что-то мешало любить его настоящей, живой любовью.
Я всегда куда-то спешила. Спешила побыстрее отвезти его в детский садик, спешила побыстрее выгулять его на площадке, чтобы потом побыстрее покормить ужином, искупать и положить спать. Спешила побыстрее дочитать книжку, побыстрее поиграть, побыстрее переодеть. А он рос. Он взрослел. Становился все более независимым… А я смотрела куда-то в вдаль и никак не могла стать по-настоящему мамой. Я очень старалась – читала книги по воспитанию, ходила на семинары. Но все напрасно. Что-то никак не могло зажечься внутри меня, но я никак не могла облечь это в слова и найти первопричину моему странному состоянию.
Однажды, мы гуляли с на площадке. Мой ребенок развлекал себя как мог, залезал на горку, хохоча, скатывался с нее. Снова залезал и снова колбаской катился вниз. Он просил меня поиграть с ним. Я же смотрела на него и не могла себя заставить участвовать в этом празднике детства.
Когда же он в очередной раз подбежал ко мне и умоляюще попросил поиграть с ним, какая-то очень важная мысль буквально со скоростью света пронеслась у меня в голове. Это была даже не четко сформулированная мысль, а минутное ощущение, очень сильное эмоционально, но размытое и бесформенное. Резким порывом, скорее подсознательным, я еле успела ухватить ее, прочувствовать и додумать до конца.
Мне вдруг все стало понятно. Все встало на свои места. Меня подхватил вихрь воспоминаний давно ушедших дней… дней моего детства. Что-то, забытое и запрятанное в глубинах моего подсознания, потоком вырвалось наружу – страх… боль… безысходность… одиночество…
Медленно и тяжело, но в то же время твердо и уверенно я проговорила вслух:
– Я не люблю СВОЕ детство! Я его никогда не вспоминаю. Не хочу вспоминать! Не хочу туда вернуться! Не хочу его повторить! Я не хочу, чтобы оно было!!!
В этот момент ко мне подбежал мой ребенок, посмотрел на меня своими огромными, чуткими глазами и сказал:
– Мама, ну пойдем же играть!!!!
И стена рухнула… Я протянула ему руку и ощутила тепло и нежность его детской ладошки. Я посмотрела в его глаза и увидела в них безграничную любовь и доверие.
Он увлек меня за собой на горку, и впервые в жизни я почувствовала, что мне не надо напрягаться, чтобы быть рядом с ним. По-настоящему быть рядом, чувствовать его, принимать его, участвовать в его жизни, наслаждаться этим и получать от этого удовольствие. Мое нелюбимое детство осталось в прошлом, и я, взрослая, являюсь частью детства моего ребенка… и это уже совсем другая история.
По дороге домой он взял меня за руку, хотя никогда раньше этого не делал. Мы шли домой, уставшие и мечтающие о горячем и вкусном обеде, и я думала о том, что в моих силах подарить этому маленькому человечку счастливое детство, полное радости и любви.
Я хочу, чтобы встав взрослым, он вспоминал дни, проведенные в моем доме, с теплым чувством, нес его по жизни дальше и раздавал другим. Я хочу, чтобы он всегда с радостью возвращался в мой дом, чтобы ему здесь было тепло и уютно. Я окружу его любовью и уверенностью в собственных силах. Я научу его быть счастливым.
Я сделаю все, чтобы он любил свое детство!
Автор: Ника Изарова
- Яна1985
- Сообщения: 3933
- Зарегистрирован: 22 сен 2017, 07:25
- Возраст: 32
- Дата рождения: 20.08.1985
Re: Любимые стихи, истории
ИннаАнатольевна » 11 сен 2018, 22:02
Эта история очень четко описывает мою прошлую жизнь. Прочитала и себя узнала в этой девочке.
Иногда одна небольшая сказка может заменить 10 консультаций психолога. Это тот самый случай.
По залитому солнцем лугу бегала Девочка. На ней было белое кружевное платьице, на кудряшках розовые бантики, а в руках она держала сачок, чтобы ловить бабочек. Ей было весело и хорошо. И тут, на большом зелёном листе лопуха, она увидела огромную Жабу, покрытую бородавками.
— Какая мерзкая жаба, — с отвращением сказала Девочка.
— Кхе-кхе, — прокашлялась Жаба. — А ты в курсе, что я принц заколдованный?
— Не может быть, — недоверчиво сказала Девочка.
— Правда-правда, — подтвердила Жаба. — Злая ведьма заколдовала меня и мое огромное Королевство. Я молод, прекрасен и богат. Если ты расколдуешь меня, я возьму тебя в жены, и мы будем жить долго и счастливо. Я буду носить тебя на руках и каждый день дарить цветы.
— А как тебя расколдовать? — спросила Девочка.
— Это не просто, ведь злая ведьма наложила сложное заклятие. Ты должна взять меня домой, чтобы я спал в твоей мягкой постельке и целовать меня каждый день. Кормить с ложечки и выносить погулять. И тогда всё случится. Однажды утром ты увидишь рядом не мерзкую жабу, а красивого принца. А жизнь твоя станет счастливой и безмятежной.
Девочка зачарованно слушала Жабу. Она смотрела на кожу, покрытую бородавками, на огромные, навыкате глаза, узкую щель рта, а видела высокого статного мужчину с копной чёрных волос и лукавым прищуром зелёных глаз. Рядом с ним она видела себя — в пышном белом платье в красивом замке, слышала слова любви…
Преодолев отвращение, Девочка опустилась на колени, посадила Жабу в подол платья и унесла к себе домой.
С того дня жизнь Девочки изменилась. Она больше не бегала на солнечном лугу за бабочками, не пела и не веселилась. Она ухаживала за Жабой. Жаба оказалась очень капризной: она требовала круассанов на завтрак и спагетти с соусом бешамель на ужин, она хотела спать в постели Девочки, а ещё она оставляла слизские следы на полу и на постели и Девочке приходилось постоянно мыть полы и стирать бельё.
Она перестала завязывать бантики и надевать красивое кружевное платьице. От стирки руки ее покраснели и очень болели. А Жаба продолжала оставаться большой и мерзкой Жабой и никак не превращалась в того красивого принца. Иногда Девочка смотрела на нее и очень хотела выбросить из своего домика, чтобы жить как прежде, но она боялась ошибиться. А вдруг осталось совсем немного? А вдруг уже завтра она проснется и увидит рядом не мерзкое земноводное, а зеленоглазого брюнета?
Так прошло несколько месяцев. Мало кто узнал бы в этой замученной замарашке некогда веселую и беззаботную Девочку. Теперь всем распоряжалась Жаба. А Девочка только обслуживала её и делала грязную работу по дому.
Однажды Жаба накричала на неё за то, что она слишком долго несла ей обед. Девочка вышла из домика и заплакала. Она сидела на крылечке и горько рыдала. Её увидела Птичка, что пела на веточке.
— Почему ты плачешь? — спросила её Птичка.
— В моем доме живет мерзкая Жаба, которая кричит на меня. Целый день я мою, убираю и готовлю ей есть. Я очень устала и не хочу так больше.
— А чей это дом? – спросила Птичка.
— Мой, — ответила Девочка, вытирая слезы.
— А кто принес к тебе домой эту Жабу?
— Я сама, — грустно сказала Девочка.
— Зачем? – удивилась Птичка.
— Она обещала мне, что превратится в принца, если я буду ухаживать за ней. Но прошло уже много месяцев, а ничего не изменилось.
— Почему бы тебе тогда не выбросить Жабу из дома?
— А вдруг это правда? И уже скоро она превратится в принца? И я не дождусь совсем немного? Я так много сил потратила уже. Будет обидно, что я не дождалась совсем чуть-чуть.
— А если ты проведешь всю жизнь ухаживая за Жабой, которая никогда не превратится в принца? – спросила Птичка.
Девочка задумалась.
— Если бы я знала точно…, — проговорила она.
Тут Девочка подняла голову и её глаза просияли: — А не сходить ли мне к старой Ведьме, что живёт за лесом? Она стара и мудра, может она скажет мне — станет Жаба принцем или нет?
Девочка обрадовалась и немедленно пошла к Ведьме. Старая Ведьма жила за лесом в покосившейся избушке.
— Мне бы узнать, — рассказывала ей Девочка. — Не упущу ли я возможность выйти замуж за принца.
Ведьма взяла куриные потроха, глаза летучих мышей и болотную траву и стала гадать. Она трясла седой головой и смотрела в свой горшочек над которым поднимался густой вонючий пар.
— Это просто жаба, — сказала она, наконец. — Не трать своё время. Она никогда не станет принцем.
Девочка грустно вышла от колдуньи. Она шла какое-то время, опустив голову, и тут ей пришла в голову идея.
— Ведьма может ошибаться. Что знает эта старуха о принцах? Мне нужно сходить к доброй Волшебнице! Она-то скажет мне точно!
Добрая Волшебница жила в красивом замке со стрельчатыми окошками и высокими башенками.
— Я так устала, — говорила ей девочка. — Но я боюсь, что если прогоню Жабу, то никогда не выйду замуж за Принца!
Волшебница покачала головой и попросила один день. Она гадала по лунному свету и звёздам, выводила сложные формулы из облачных завитков и белых ромашек. И на следующий день она вынесла свой вердикт:
— Это просто жаба, — сказала она девочке. — Она никогда не станет принцем. Тебе лучше отнести ее обратно на луг.
Девочка молча выслушала Волшебницу и ушла. Но внутри она кипела от возмущения:
— Они мне завидуют! — воскликнула она, выйдя на улицу. — Конечно, всем хочется выйти замуж за Принца. Я лучше их знаю! Я же чувствую, что делаю это не напрасно.
И Девочка вернулась к Жабе. Она выслушала много неприятных слов за то, что ушла надолго и не кормила Жабу это время. Отмыла дом от слизи, приготовила обед и искупала Жабу. Жаба была довольна. Большая, буро-зеленая, в бородавках, она лежала на кружевной подушке в кроватке Девочки. Сама Девочка не могла спать с Жабой и уже давно уступила ей свое место. Она спала на узкой кушетке на кухне. Перед сном она, как обычно, думала о том, как прекрасна станет её жизнь, когда Жаба превратится в Принца. Она придумывала имена своим детям, размышляла, какие цветы будут расти в её саду. В этих сладких мыслях она и уснула.
И приснился ей сон: вот идёт она по тропинке к своему домику и видит, что весь он обветшал и обвалился, окна пыльные и тёмные, а на крылечке у домика сидит старуха. Страшная и лохматая, похожая на лесную ведьму. И вот старуха смотрит на неё и манит её к себе крючковатым пальцем, а Девочка и хочет убежать, да ноги не слушаются. Подходит она к старухе, а та смотрит на неё своими блеклыми выцветшими глазами и спрашивает:
— Узнаешь меня?
— Нет, — отвечает ей Девочка с испугом. — Я никогда не видела тебя прежде.
— Кхе-кхе, -кашляет старуха. — Я — это ты. Много лет я ухаживала за Жабой и ждала, что она станет принцем. Мне все говорили, что это просто Жаба, но я никому не верила. Я верила только Жабе. Я очень хотела выйти замуж за принца. И я очень боялась, что если прогоню Жабу, то этого никогда не случится. Так прошло много лет, а вчера Жаба умерла.
Просто умерла от старости. И я долго плакала о том, что никогда уже не произойдет. О своей жизни, которую потратила на то, чтобы ухаживать за ней. Я плакала о том, что стала стара и не могу как прежде бегать по лугу и ловить бабочек. И о принце за которого никогда не выйду замуж.
— Посмотри на меня, посмотри! — стала кричать старуха. — Я — твоё будущее!
— Нет, нет, — закричала Девочка. Она хотела убежать, но ноги не слушались её и она только закрывала глаза руками и кричала: — Нет, нет!!
— Ты мешаешь мне спать, — услышала она скрипучий голос. Открыла глаза и увидела, что спит на кушетке, а Жаба сидит на полу и смотрит на неё.
— Отнеси меня в кроватку и веди себя тихо! — велела Жаба.
Девочка смотрела на неё и в голове ее крутились одна за другой фразы, которые ей говорили Птичка, Ведьма, Волшебница и эта старуха в её сне:
— Это просто Жаба!
Она встала с постели, взяла в руки Жабу, подошла к двери и открыла её.
Жаба почувствовала неладное:
— Эй! Куда ты несёшь меня?! — вопила она.
Девочка открыла дверь, широко размахнулась и бросила Жабу так далеко, как только могла.
— Уходи! — крикнула она. — И не возвращайся. Я больше никогда не буду кормить тебя и класть на свою постельку! Это мой дом и я буду делать то, что нравится мне. Я снова буду бегать по лугу, ловить бабочек и радоваться жизни! Я не верю твоим обещаниям. Ты просто Жаба!
Она закрыла дверь и впервые за многие месяцы улыбнулась.
Автор — Татьяна Семенова
Иногда одна небольшая сказка может заменить 10 консультаций психолога. Это тот самый случай.
По залитому солнцем лугу бегала Девочка. На ней было белое кружевное платьице, на кудряшках розовые бантики, а в руках она держала сачок, чтобы ловить бабочек. Ей было весело и хорошо. И тут, на большом зелёном листе лопуха, она увидела огромную Жабу, покрытую бородавками.
— Какая мерзкая жаба, — с отвращением сказала Девочка.
— Кхе-кхе, — прокашлялась Жаба. — А ты в курсе, что я принц заколдованный?
— Не может быть, — недоверчиво сказала Девочка.
— Правда-правда, — подтвердила Жаба. — Злая ведьма заколдовала меня и мое огромное Королевство. Я молод, прекрасен и богат. Если ты расколдуешь меня, я возьму тебя в жены, и мы будем жить долго и счастливо. Я буду носить тебя на руках и каждый день дарить цветы.
— А как тебя расколдовать? — спросила Девочка.
— Это не просто, ведь злая ведьма наложила сложное заклятие. Ты должна взять меня домой, чтобы я спал в твоей мягкой постельке и целовать меня каждый день. Кормить с ложечки и выносить погулять. И тогда всё случится. Однажды утром ты увидишь рядом не мерзкую жабу, а красивого принца. А жизнь твоя станет счастливой и безмятежной.
Девочка зачарованно слушала Жабу. Она смотрела на кожу, покрытую бородавками, на огромные, навыкате глаза, узкую щель рта, а видела высокого статного мужчину с копной чёрных волос и лукавым прищуром зелёных глаз. Рядом с ним она видела себя — в пышном белом платье в красивом замке, слышала слова любви…
Преодолев отвращение, Девочка опустилась на колени, посадила Жабу в подол платья и унесла к себе домой.
С того дня жизнь Девочки изменилась. Она больше не бегала на солнечном лугу за бабочками, не пела и не веселилась. Она ухаживала за Жабой. Жаба оказалась очень капризной: она требовала круассанов на завтрак и спагетти с соусом бешамель на ужин, она хотела спать в постели Девочки, а ещё она оставляла слизские следы на полу и на постели и Девочке приходилось постоянно мыть полы и стирать бельё.
Она перестала завязывать бантики и надевать красивое кружевное платьице. От стирки руки ее покраснели и очень болели. А Жаба продолжала оставаться большой и мерзкой Жабой и никак не превращалась в того красивого принца. Иногда Девочка смотрела на нее и очень хотела выбросить из своего домика, чтобы жить как прежде, но она боялась ошибиться. А вдруг осталось совсем немного? А вдруг уже завтра она проснется и увидит рядом не мерзкое земноводное, а зеленоглазого брюнета?
Так прошло несколько месяцев. Мало кто узнал бы в этой замученной замарашке некогда веселую и беззаботную Девочку. Теперь всем распоряжалась Жаба. А Девочка только обслуживала её и делала грязную работу по дому.
Однажды Жаба накричала на неё за то, что она слишком долго несла ей обед. Девочка вышла из домика и заплакала. Она сидела на крылечке и горько рыдала. Её увидела Птичка, что пела на веточке.
— Почему ты плачешь? — спросила её Птичка.
— В моем доме живет мерзкая Жаба, которая кричит на меня. Целый день я мою, убираю и готовлю ей есть. Я очень устала и не хочу так больше.
— А чей это дом? – спросила Птичка.
— Мой, — ответила Девочка, вытирая слезы.
— А кто принес к тебе домой эту Жабу?
— Я сама, — грустно сказала Девочка.
— Зачем? – удивилась Птичка.
— Она обещала мне, что превратится в принца, если я буду ухаживать за ней. Но прошло уже много месяцев, а ничего не изменилось.
— Почему бы тебе тогда не выбросить Жабу из дома?
— А вдруг это правда? И уже скоро она превратится в принца? И я не дождусь совсем немного? Я так много сил потратила уже. Будет обидно, что я не дождалась совсем чуть-чуть.
— А если ты проведешь всю жизнь ухаживая за Жабой, которая никогда не превратится в принца? – спросила Птичка.
Девочка задумалась.
— Если бы я знала точно…, — проговорила она.
Тут Девочка подняла голову и её глаза просияли: — А не сходить ли мне к старой Ведьме, что живёт за лесом? Она стара и мудра, может она скажет мне — станет Жаба принцем или нет?
Девочка обрадовалась и немедленно пошла к Ведьме. Старая Ведьма жила за лесом в покосившейся избушке.
— Мне бы узнать, — рассказывала ей Девочка. — Не упущу ли я возможность выйти замуж за принца.
Ведьма взяла куриные потроха, глаза летучих мышей и болотную траву и стала гадать. Она трясла седой головой и смотрела в свой горшочек над которым поднимался густой вонючий пар.
— Это просто жаба, — сказала она, наконец. — Не трать своё время. Она никогда не станет принцем.
Девочка грустно вышла от колдуньи. Она шла какое-то время, опустив голову, и тут ей пришла в голову идея.
— Ведьма может ошибаться. Что знает эта старуха о принцах? Мне нужно сходить к доброй Волшебнице! Она-то скажет мне точно!
Добрая Волшебница жила в красивом замке со стрельчатыми окошками и высокими башенками.
— Я так устала, — говорила ей девочка. — Но я боюсь, что если прогоню Жабу, то никогда не выйду замуж за Принца!
Волшебница покачала головой и попросила один день. Она гадала по лунному свету и звёздам, выводила сложные формулы из облачных завитков и белых ромашек. И на следующий день она вынесла свой вердикт:
— Это просто жаба, — сказала она девочке. — Она никогда не станет принцем. Тебе лучше отнести ее обратно на луг.
Девочка молча выслушала Волшебницу и ушла. Но внутри она кипела от возмущения:
— Они мне завидуют! — воскликнула она, выйдя на улицу. — Конечно, всем хочется выйти замуж за Принца. Я лучше их знаю! Я же чувствую, что делаю это не напрасно.
И Девочка вернулась к Жабе. Она выслушала много неприятных слов за то, что ушла надолго и не кормила Жабу это время. Отмыла дом от слизи, приготовила обед и искупала Жабу. Жаба была довольна. Большая, буро-зеленая, в бородавках, она лежала на кружевной подушке в кроватке Девочки. Сама Девочка не могла спать с Жабой и уже давно уступила ей свое место. Она спала на узкой кушетке на кухне. Перед сном она, как обычно, думала о том, как прекрасна станет её жизнь, когда Жаба превратится в Принца. Она придумывала имена своим детям, размышляла, какие цветы будут расти в её саду. В этих сладких мыслях она и уснула.
И приснился ей сон: вот идёт она по тропинке к своему домику и видит, что весь он обветшал и обвалился, окна пыльные и тёмные, а на крылечке у домика сидит старуха. Страшная и лохматая, похожая на лесную ведьму. И вот старуха смотрит на неё и манит её к себе крючковатым пальцем, а Девочка и хочет убежать, да ноги не слушаются. Подходит она к старухе, а та смотрит на неё своими блеклыми выцветшими глазами и спрашивает:
— Узнаешь меня?
— Нет, — отвечает ей Девочка с испугом. — Я никогда не видела тебя прежде.
— Кхе-кхе, -кашляет старуха. — Я — это ты. Много лет я ухаживала за Жабой и ждала, что она станет принцем. Мне все говорили, что это просто Жаба, но я никому не верила. Я верила только Жабе. Я очень хотела выйти замуж за принца. И я очень боялась, что если прогоню Жабу, то этого никогда не случится. Так прошло много лет, а вчера Жаба умерла.
Просто умерла от старости. И я долго плакала о том, что никогда уже не произойдет. О своей жизни, которую потратила на то, чтобы ухаживать за ней. Я плакала о том, что стала стара и не могу как прежде бегать по лугу и ловить бабочек. И о принце за которого никогда не выйду замуж.
— Посмотри на меня, посмотри! — стала кричать старуха. — Я — твоё будущее!
— Нет, нет, — закричала Девочка. Она хотела убежать, но ноги не слушались её и она только закрывала глаза руками и кричала: — Нет, нет!!
— Ты мешаешь мне спать, — услышала она скрипучий голос. Открыла глаза и увидела, что спит на кушетке, а Жаба сидит на полу и смотрит на неё.
— Отнеси меня в кроватку и веди себя тихо! — велела Жаба.
Девочка смотрела на неё и в голове ее крутились одна за другой фразы, которые ей говорили Птичка, Ведьма, Волшебница и эта старуха в её сне:
— Это просто Жаба!
Она встала с постели, взяла в руки Жабу, подошла к двери и открыла её.
Жаба почувствовала неладное:
— Эй! Куда ты несёшь меня?! — вопила она.
Девочка открыла дверь, широко размахнулась и бросила Жабу так далеко, как только могла.
— Уходи! — крикнула она. — И не возвращайся. Я больше никогда не буду кормить тебя и класть на свою постельку! Это мой дом и я буду делать то, что нравится мне. Я снова буду бегать по лугу, ловить бабочек и радоваться жизни! Я не верю твоим обещаниям. Ты просто Жаба!
Она закрыла дверь и впервые за многие месяцы улыбнулась.
Автор — Татьяна Семенова
- ИннаАнатольевна
- Сообщения: 19731
- Зарегистрирован: 25 авг 2015, 14:10
- Возраст: 18
- Дата рождения: 28.12.2000
Re: Любимые стихи, истории
Mandarinka asja » 20 сен 2018, 14:44
Мне было пять, когда я научилась звонить маме.
Для этого я опасливо кралась в прихожую, к телефону, и набирала цифры, указанные в бабушкиной записной книжке, напротив маминого имени: "Нина, Москва, домашний".
Мой указательный пальчик нырял в нужные кружочки цифр, и накручивал телефонный диск.
- Алло!!! Алло!! - разрывал нытье гудков мамин встревоженный голос.
Там, в Москве, она слышала короткие трели междугороднего звонка и понимала: что-то случилось.
Бабушка и дедушка, растившие меня в приморском городе, никогда не звонили просто так. Никогда.
Так договорились изначально, потому что любой звонок - это деньги, лишних денег ни у кого нет, поэтому, если никто не звонит, значит, все в порядке.
Мама хватала трубку в панике:
- Алло!
- Когда ты меня заберешь? - спрашивала я.
- Все в порядке? - спрашивала мама.
- Когда ты меня заберешь? - спрашивала я.
- Где бабушка? Дедушка? - спрашивала мама.
- Когда ты меня заберешь? - спрашивала я.
- Разве тебе плохо с бабушкой и дедушкой? - спрашивала мама.
Я всегда недоумевала: почему взрослые всегда отвечают не на тот вопрос, который им задают, и чаще всего отвечают вопросами. Ведь на мой вопрос "когда?" ответ должен быть совсем другим. Например, "скоро" или "завтра", или "через неделю". Мама так никогда не отвечала. Никогда.
Меня постоянно наказывали за эти звонки. Ставили в угол.
"Ишь ты, миллионерша, - злилась бабушка на меня и добавляла, обращаясь к дедушке. - Ну сделай что-нибудь!"
Дедушка делал что-нибудь, но это было бесполезно. Он прятал от меня записную книжку, но номер я знала наизусть, он выключал телефонный шнур из розетки, но я быстро нашла, как включить его обратно, он поставил телефон на высокую полку для шапок, но я научилась залезать туда, выстроив лестницу из банкетки и табуретки, он однажды просто спрятал от меня телефон. А я пошла и позвонила маме от соседки тети Нади.
- Когда ты меня заберешь? - спросила я у мамы.
А мама вдруг заплакала и сказала:
- Сил моих больше нет... Заберу на неделе... В сад пойдешь здесь...
Вечером был скандал.
Бабушка пила валокордин, дедушка смотрел новости на пределе громкости, я стояла в углу.
- Довела мать! Довела! - кричала бабушка в мою сторону, перекрикивая голос диктора из телевизора. - Будешь ходить теперь с детский сад, как сирота!!! Вот посмотришь!!
Все мои друзья во дворе ходили в детский сад, и никто из них не был сиротой. Я не понимала, почему меня всегда пугали детским садом и призывали радоваться, что я живу с бабушкой и дедушкой и в сад не хожу.
В саду много детей и игрушек, никто оттуда не возвращается несчастным.
Через неделю за мной из Москвы прилетела мама. Она выглядела растерянной. Сказала непонятное мне слово - "дожала". Я не поняла, хорошее это слово или плохое, я была в дымке счастья.
Я улетала к маме и папе. Туда, в Москву. Я буду ходить там в детский сад, а вечером мама будет меня забирать и кормить сосиской и зеленым горошком. Я такое видела в кино. А потом мама будет укрывать меня одеялком и рассказывать на ночь сказку.
Мне не нужны ни сосиски, ни сказки, ни горошек, ни одеялки - мне нужна мама и больше никто.
В ночь перед отлетом у бабушки случилась истерика. Я слышала, как она била на кухне посуду, кричала "ЗАЧЕЕЕЕМ???" и "КАК МЫ БЕЗ НЕЕ??? КААААК??? Я ЖЕ ЕЕ ВЫНЯНЧИЛААА!!! С РОЖДЕНИЯ!!!", а дедушка и мама ловили бабушкины руки и успокаивали.
- Успокойся! Успокойся! Никто не умер!!! - кричал дедушка. И это его "Успокойся!" было худшим успокоительным в мире.
- Мы попробуем, мы просто попробуем, может, ей не понравится в саду, - бормотала мама.
Я смотрела в потолок и думала о том, что если мне не понравится в саду, об этом никто не узнает. Я хочу жить с мамой. Хочу и буду.
Мы с мамой улетели в Москву в августе 1987 года.
В сентябре я пошла в московский детский сад около дома. Мне было почти шесть (в ноябре день рождения), я пошла в подготовительную группу.
Моя первая воспитательница отличалась строгостью, которая превращалась в грубость в отсутствии родителей. В группе было 26 детей, я пришла 27-ой, чем вызвала возмущение воспитателя. Мол, и так перебор, а тут пихают и пихают.
Мы, дети, все ее боялись. Утром многие плакали, висли на родителях. Родители силой отдирали от себя детские ладошки.
Я никогда не плакала, даже когда очень хотелось. Я понимала, что на кону - жизнь с мамой и ее поцелуй перед сном.
Каждый вечер мама звонила бабушке и заставляла меня поговорить с ней. По факту я слушала, как бабушка плачет в трубку. Из-за меня. Я слушала, как бабушка всхрипывает в трубку и смотрела на маму в поисках сочувствия. Но мама качала головой, всем своим видом показывая, что эту кашу заварила я.
Вместо одеяла меня накрывали ответственностью, вместо сказки рассказывали о том, что надо ценить родных и близких. Вероятно, подразумевалось, что я - не ценю.
В саду было мучительно. Я не умела играть с другими детьми, умела только заниматься, как с бабушкой. На занятиях я была выскочкой, всегда тянула руку.
- Какое это животное? - спрашивал воспитательница,, показывая группе картинку лося.
- Олень?
- Коза?
- Носорог?
Дети не знали, а я знала.
- Лось! - отвечала я.
Воспитательница кивала, но поджимала губы. Словно была не рада. Она не могла мне простить, что я - двадцать седьмая.
На обед был суп. В супе плавал вареный лук. Я ненавижу лук. Бабушка очень вкусно готовила всегда, и знала мою нелюбовь к луку. А тут, в саду, всем плевать, что я люблю и не люблю.
Я аккуратно выпивала бульон, сцеживая его в ложку по краям, а жижу оставляла в тарелке.
Воспитательница зачерпывала ложку жижи, сверху распластался лук.
- Открывай рот, - говорила она.
Я тяжело дышала, умоляюще смотрела на нее, качала головой. Только не это.
- Открывай!
- Я наелась.
- ОТКРЫВАЙ!!! Я КОМУ СКАЗАЛА?!!
Я покорно открывала рот, и мне туда заливали ненавистную луковую жижу, и задраивали рот слюнявчиком.
- Жуй. Жуй. ЖУЙ, Я СКАЗАЛА!!!
Я жевала, преодолевая рвотный рефлекс. Проглатывала.
Потом меня отчаянно рвало в группе...
Воспитательница звонила маме.
- Не надо, не надо маме, - умоляла я.- Я больше так не буду. Не надо дергать ее с работы...
- Надо!
Мама приходила дерганная, забирала меня порывисто, нервно.
- Ты не выглядишь больной, - говорила она мне. И я чувствовала свою вину, что я - не больна.
Мне хотелось рассказать про лук, и про злую воспитательницу, и про все, но в пять лет слова "несправедливость" еще не было в моем лексиконе. Я не могла сформулировать свои мысли, и просто плакала, тихо поскуливая.
- Хватит реветь, - злилась мама.
Я с собой в сад брала любимую игрушку - деревянного клоуна. Мне его подарил папа. В группу со своими игрушками было нельзя, приходилось оставлять клоуна в шкафчике. Однажды я взяла его с собой на прогулку.
- Нельзя брать с собой игрушки на улицу! - грозно сказала воспитательница.
- Я не знала, я думала, в группу нельзя, - пролепетала я, и попыталась запихнуть клоуна в карман курточки. Но промахнулась. Клоун упал в лужу. Я его подняла, снова попыталась спрятать в карман, а он снова выпал.
Воспитательница подняла моего клоуна и... снова бросила в лужу.
Я наклонилась, подняла, она выхватила его и снова бросила. Я снова подняла. Она снова выхватила и снова бросила.
Я не поняла этой игры. Мне хотелось плакать. Вокруг стояли дети из нашей группы. Хулиган Петька смеялся. А тихоня Антон плакал. Все дети разные.
Мой клоун лежал в луже. Я не понимала, зачем поднимать его, если его снова бросят.
- Руки-крюки, - сказала мне воспитательница, наклонилась и забрала моего клоуна. Сказала, что пожалуется маме на мое поведение и отдаст игрушку только маме.
- Я не знала, что нельзя,- крикнула я, чуть не плача, в спину воспитательницы. - Я больше так не буду.
Вечером мама отдала мне клоуна и спросила устало:
- Почему я каждый вечер должна выслушивать жалобы на тебя? Неужели так сложно просто слушаться воспитателя?
Я не знала, как ответить. Ответ получался какой-то очень длинный, я не могла его сформулировать.
- Я больше так не буду, - сказала я, привычно растворяясь в чувстве вины.
- Меня уволят с работы. Мне постоянно жалуются на тебя, звонят из сада. Мне приходится отпрашиваться. Меня уволят, Оля, и нам нечего будет есть.
Я молчу. Я совсем не знаю, что говорить.
Мне казалось, что жить с мамой - это счастье, но пока это совсем не выглядело счастьем. Даже наоборот.
Никаких сказок, горошков, одеялок.
Только рвота, злость и клоуны в лужах...
Во время тихого часа в саду полагалось спать или лежать с закрытыми глазами. Я послушно лежала, не спала.
Рядом со мной на своей кровати лежал хулиган и задира Петька, который все время подкалывал другого моего соседа - тихоню Антошку.
Антошка спал со специальной пеленкой, у него не получалось контролировать свою физиологию. Это было неизменным поводом для шуток Петьки. Вот и в тот день он довел Антошку до слез, потому что, дождавшись, когда воспитатель выйдет, на всю группу громко прошептал: "Антошка - коричневые трусы!! Антошка - какашка". Другие дети смеялись. Антошка лежал рядом и горько плакал. И я плакала от обиды за него.
- Хватит!!! Хватит!!! Хватит!!! - не выдержала я, крикнула в Петьку зло, что есть силы.
Мой голос раздался в полной тишине, отскочил от стен.
- САВЕЛЬЕВА, ВСТАТЬ!
Воспитательница нависла надо мной огромной скалой. Я сползла с кроватки. Она схватила меня за плечо и поволокла на выход. Завела в туалет и поставила в угол.
- Постой и подумай о том, как орать в тихий час на всю группу!! А я пойду матери позвоню...
- Не надо, - заплакала я. - Пожалуйста, не надо... Пожалуйста, я больше так не буду, никогда не буду, не звоните маме...
- Я ушла звонить, - сказала она и вышла из туалета.
Я стояла в углу, босиком на холодном полу, в клечатой, сшитой мне бабушкой, пижамке и горько плакала...
Мама забрала меня пораньше. Ничего не сказала, смотрела с осуждением. Это было самое страшное - молчаливое осуждение. Отчуждение.
Я в тот день легла спать пораньше, потому что настроения играть не было никакого. К полуночи выяснилось, что я вся горю. Вызвали врача. Ангина. Маме пришлось взять больничный по уходу за ребенком.
Спустя неделю, когда я немного поправилась, мама позвала меня обедать. Она приготовила вкусные котлеты и пюре. И даже торт купила, кажется, не помню.
Я поела и сказала: "спасибо!"
Как здорово жить с мамой!
И тут вдруг... мама стала метаться по кухне, сжимать волосы кулаками. Потом села напротив меня и сказала: "Ты должна меня понять. Так всем будет лучше. Я взяла билет... Обратно. Тебе не придется ходить в сад. Ты полетишь к любимым бабушке и дедушке. А уже потом, когда в школу... Тут осталось-то..."
Я не смотрела на маму. Смотрела на клоуна. Он был чумазый, с обломанной ногой, но все равно улыбался... Несломленный клоун.
Через два дня я вернулась к бабушке и дедушке. Мама пояснила им, что я совсем несадовский ребенок, и саботировала походы в сад. Каждый день устраивала скандалы.
- Надо же, какой характер, - удивился дедушка. - А на первый взгляд тихоня...
- Сама не знает чего хочет, - ворчала бабушка. - Вот посмотрела, что такое сад, хоть будет ценить теперь...
- Ну ничего, в школу тогда уж заберу, а пока годик пусть... - говорит мама.
У нее ночной обратный рейс.
На дворе - октябрь. Ветренный, нервный, злой. Как же мама долетит в такую погоду в свою Москву? Мне хочется ее проводить, но я проваливаюсь в сон.
Мне снится вареный лук.
Я просыпаюсь и меня тошнит.
Бабушка , спотыкаясь спросонья, несет на мой зов тазик, и воды, и компресс...
- А мама улетела? - спрашиваю я и меня так отчаянно выворачивает, что бабушка напуганно распахивает форточку, хотя обычно боится сквозняков.
А потом, когда меня уже не рвет, а из меня уже идет только вода, бабушка гладит меня по волосам, прижимая к себе, а я плачу, какими-то совсем глупыми детскими слезами, которые не могу сформулировать.
- Ну не плачь, ну всё, сейчас станет полегче, - говорит бабушка и, кивая на тазик, велит дедушке. - Вынеси...
Они оба дежурят у моей кроватки, гладят, накрывают одеялком, успокаивают. Они меня очень любят.
И я их люблю. И маму люблю.
Я только лук вареный не люблю. И когда обижают.
И я согреваюсь в их руках и говорю им, взволнованным:
- Не бойся, бабушка, я не заболела. Не бойся, дедушка, я больше не буду звонить маме в Москву...
Я больше и не звонила. Ведь ничего не случилось. И даже когда мама забыла забрать меня через год, чтобы я пошла в школу в Москве, я тоже не звонила. Ничего же не случилось. Ничего. Заберешь когда сможешь. Как-нибудь потом.
Мама звонила сама. Узнать, как дела. И я бежала на короткую прерывистую трель междугороднего звонка и хватала трубку.
Алло! Алло! У меня все отлично, мам!
Я твой маленький несломленный клоун....
Для этого я опасливо кралась в прихожую, к телефону, и набирала цифры, указанные в бабушкиной записной книжке, напротив маминого имени: "Нина, Москва, домашний".
Мой указательный пальчик нырял в нужные кружочки цифр, и накручивал телефонный диск.
- Алло!!! Алло!! - разрывал нытье гудков мамин встревоженный голос.
Там, в Москве, она слышала короткие трели междугороднего звонка и понимала: что-то случилось.
Бабушка и дедушка, растившие меня в приморском городе, никогда не звонили просто так. Никогда.
Так договорились изначально, потому что любой звонок - это деньги, лишних денег ни у кого нет, поэтому, если никто не звонит, значит, все в порядке.
Мама хватала трубку в панике:
- Алло!
- Когда ты меня заберешь? - спрашивала я.
- Все в порядке? - спрашивала мама.
- Когда ты меня заберешь? - спрашивала я.
- Где бабушка? Дедушка? - спрашивала мама.
- Когда ты меня заберешь? - спрашивала я.
- Разве тебе плохо с бабушкой и дедушкой? - спрашивала мама.
Я всегда недоумевала: почему взрослые всегда отвечают не на тот вопрос, который им задают, и чаще всего отвечают вопросами. Ведь на мой вопрос "когда?" ответ должен быть совсем другим. Например, "скоро" или "завтра", или "через неделю". Мама так никогда не отвечала. Никогда.
Меня постоянно наказывали за эти звонки. Ставили в угол.
"Ишь ты, миллионерша, - злилась бабушка на меня и добавляла, обращаясь к дедушке. - Ну сделай что-нибудь!"
Дедушка делал что-нибудь, но это было бесполезно. Он прятал от меня записную книжку, но номер я знала наизусть, он выключал телефонный шнур из розетки, но я быстро нашла, как включить его обратно, он поставил телефон на высокую полку для шапок, но я научилась залезать туда, выстроив лестницу из банкетки и табуретки, он однажды просто спрятал от меня телефон. А я пошла и позвонила маме от соседки тети Нади.
- Когда ты меня заберешь? - спросила я у мамы.
А мама вдруг заплакала и сказала:
- Сил моих больше нет... Заберу на неделе... В сад пойдешь здесь...
Вечером был скандал.
Бабушка пила валокордин, дедушка смотрел новости на пределе громкости, я стояла в углу.
- Довела мать! Довела! - кричала бабушка в мою сторону, перекрикивая голос диктора из телевизора. - Будешь ходить теперь с детский сад, как сирота!!! Вот посмотришь!!
Все мои друзья во дворе ходили в детский сад, и никто из них не был сиротой. Я не понимала, почему меня всегда пугали детским садом и призывали радоваться, что я живу с бабушкой и дедушкой и в сад не хожу.
В саду много детей и игрушек, никто оттуда не возвращается несчастным.
Через неделю за мной из Москвы прилетела мама. Она выглядела растерянной. Сказала непонятное мне слово - "дожала". Я не поняла, хорошее это слово или плохое, я была в дымке счастья.
Я улетала к маме и папе. Туда, в Москву. Я буду ходить там в детский сад, а вечером мама будет меня забирать и кормить сосиской и зеленым горошком. Я такое видела в кино. А потом мама будет укрывать меня одеялком и рассказывать на ночь сказку.
Мне не нужны ни сосиски, ни сказки, ни горошек, ни одеялки - мне нужна мама и больше никто.
В ночь перед отлетом у бабушки случилась истерика. Я слышала, как она била на кухне посуду, кричала "ЗАЧЕЕЕЕМ???" и "КАК МЫ БЕЗ НЕЕ??? КААААК??? Я ЖЕ ЕЕ ВЫНЯНЧИЛААА!!! С РОЖДЕНИЯ!!!", а дедушка и мама ловили бабушкины руки и успокаивали.
- Успокойся! Успокойся! Никто не умер!!! - кричал дедушка. И это его "Успокойся!" было худшим успокоительным в мире.
- Мы попробуем, мы просто попробуем, может, ей не понравится в саду, - бормотала мама.
Я смотрела в потолок и думала о том, что если мне не понравится в саду, об этом никто не узнает. Я хочу жить с мамой. Хочу и буду.
Мы с мамой улетели в Москву в августе 1987 года.
В сентябре я пошла в московский детский сад около дома. Мне было почти шесть (в ноябре день рождения), я пошла в подготовительную группу.
Моя первая воспитательница отличалась строгостью, которая превращалась в грубость в отсутствии родителей. В группе было 26 детей, я пришла 27-ой, чем вызвала возмущение воспитателя. Мол, и так перебор, а тут пихают и пихают.
Мы, дети, все ее боялись. Утром многие плакали, висли на родителях. Родители силой отдирали от себя детские ладошки.
Я никогда не плакала, даже когда очень хотелось. Я понимала, что на кону - жизнь с мамой и ее поцелуй перед сном.
Каждый вечер мама звонила бабушке и заставляла меня поговорить с ней. По факту я слушала, как бабушка плачет в трубку. Из-за меня. Я слушала, как бабушка всхрипывает в трубку и смотрела на маму в поисках сочувствия. Но мама качала головой, всем своим видом показывая, что эту кашу заварила я.
Вместо одеяла меня накрывали ответственностью, вместо сказки рассказывали о том, что надо ценить родных и близких. Вероятно, подразумевалось, что я - не ценю.
В саду было мучительно. Я не умела играть с другими детьми, умела только заниматься, как с бабушкой. На занятиях я была выскочкой, всегда тянула руку.
- Какое это животное? - спрашивал воспитательница,, показывая группе картинку лося.
- Олень?
- Коза?
- Носорог?
Дети не знали, а я знала.
- Лось! - отвечала я.
Воспитательница кивала, но поджимала губы. Словно была не рада. Она не могла мне простить, что я - двадцать седьмая.
На обед был суп. В супе плавал вареный лук. Я ненавижу лук. Бабушка очень вкусно готовила всегда, и знала мою нелюбовь к луку. А тут, в саду, всем плевать, что я люблю и не люблю.
Я аккуратно выпивала бульон, сцеживая его в ложку по краям, а жижу оставляла в тарелке.
Воспитательница зачерпывала ложку жижи, сверху распластался лук.
- Открывай рот, - говорила она.
Я тяжело дышала, умоляюще смотрела на нее, качала головой. Только не это.
- Открывай!
- Я наелась.
- ОТКРЫВАЙ!!! Я КОМУ СКАЗАЛА?!!
Я покорно открывала рот, и мне туда заливали ненавистную луковую жижу, и задраивали рот слюнявчиком.
- Жуй. Жуй. ЖУЙ, Я СКАЗАЛА!!!
Я жевала, преодолевая рвотный рефлекс. Проглатывала.
Потом меня отчаянно рвало в группе...
Воспитательница звонила маме.
- Не надо, не надо маме, - умоляла я.- Я больше так не буду. Не надо дергать ее с работы...
- Надо!
Мама приходила дерганная, забирала меня порывисто, нервно.
- Ты не выглядишь больной, - говорила она мне. И я чувствовала свою вину, что я - не больна.
Мне хотелось рассказать про лук, и про злую воспитательницу, и про все, но в пять лет слова "несправедливость" еще не было в моем лексиконе. Я не могла сформулировать свои мысли, и просто плакала, тихо поскуливая.
- Хватит реветь, - злилась мама.
Я с собой в сад брала любимую игрушку - деревянного клоуна. Мне его подарил папа. В группу со своими игрушками было нельзя, приходилось оставлять клоуна в шкафчике. Однажды я взяла его с собой на прогулку.
- Нельзя брать с собой игрушки на улицу! - грозно сказала воспитательница.
- Я не знала, я думала, в группу нельзя, - пролепетала я, и попыталась запихнуть клоуна в карман курточки. Но промахнулась. Клоун упал в лужу. Я его подняла, снова попыталась спрятать в карман, а он снова выпал.
Воспитательница подняла моего клоуна и... снова бросила в лужу.
Я наклонилась, подняла, она выхватила его и снова бросила. Я снова подняла. Она снова выхватила и снова бросила.
Я не поняла этой игры. Мне хотелось плакать. Вокруг стояли дети из нашей группы. Хулиган Петька смеялся. А тихоня Антон плакал. Все дети разные.
Мой клоун лежал в луже. Я не понимала, зачем поднимать его, если его снова бросят.
- Руки-крюки, - сказала мне воспитательница, наклонилась и забрала моего клоуна. Сказала, что пожалуется маме на мое поведение и отдаст игрушку только маме.
- Я не знала, что нельзя,- крикнула я, чуть не плача, в спину воспитательницы. - Я больше так не буду.
Вечером мама отдала мне клоуна и спросила устало:
- Почему я каждый вечер должна выслушивать жалобы на тебя? Неужели так сложно просто слушаться воспитателя?
Я не знала, как ответить. Ответ получался какой-то очень длинный, я не могла его сформулировать.
- Я больше так не буду, - сказала я, привычно растворяясь в чувстве вины.
- Меня уволят с работы. Мне постоянно жалуются на тебя, звонят из сада. Мне приходится отпрашиваться. Меня уволят, Оля, и нам нечего будет есть.
Я молчу. Я совсем не знаю, что говорить.
Мне казалось, что жить с мамой - это счастье, но пока это совсем не выглядело счастьем. Даже наоборот.
Никаких сказок, горошков, одеялок.
Только рвота, злость и клоуны в лужах...
Во время тихого часа в саду полагалось спать или лежать с закрытыми глазами. Я послушно лежала, не спала.
Рядом со мной на своей кровати лежал хулиган и задира Петька, который все время подкалывал другого моего соседа - тихоню Антошку.
Антошка спал со специальной пеленкой, у него не получалось контролировать свою физиологию. Это было неизменным поводом для шуток Петьки. Вот и в тот день он довел Антошку до слез, потому что, дождавшись, когда воспитатель выйдет, на всю группу громко прошептал: "Антошка - коричневые трусы!! Антошка - какашка". Другие дети смеялись. Антошка лежал рядом и горько плакал. И я плакала от обиды за него.
- Хватит!!! Хватит!!! Хватит!!! - не выдержала я, крикнула в Петьку зло, что есть силы.
Мой голос раздался в полной тишине, отскочил от стен.
- САВЕЛЬЕВА, ВСТАТЬ!
Воспитательница нависла надо мной огромной скалой. Я сползла с кроватки. Она схватила меня за плечо и поволокла на выход. Завела в туалет и поставила в угол.
- Постой и подумай о том, как орать в тихий час на всю группу!! А я пойду матери позвоню...
- Не надо, - заплакала я. - Пожалуйста, не надо... Пожалуйста, я больше так не буду, никогда не буду, не звоните маме...
- Я ушла звонить, - сказала она и вышла из туалета.
Я стояла в углу, босиком на холодном полу, в клечатой, сшитой мне бабушкой, пижамке и горько плакала...
Мама забрала меня пораньше. Ничего не сказала, смотрела с осуждением. Это было самое страшное - молчаливое осуждение. Отчуждение.
Я в тот день легла спать пораньше, потому что настроения играть не было никакого. К полуночи выяснилось, что я вся горю. Вызвали врача. Ангина. Маме пришлось взять больничный по уходу за ребенком.
Спустя неделю, когда я немного поправилась, мама позвала меня обедать. Она приготовила вкусные котлеты и пюре. И даже торт купила, кажется, не помню.
Я поела и сказала: "спасибо!"
Как здорово жить с мамой!
И тут вдруг... мама стала метаться по кухне, сжимать волосы кулаками. Потом села напротив меня и сказала: "Ты должна меня понять. Так всем будет лучше. Я взяла билет... Обратно. Тебе не придется ходить в сад. Ты полетишь к любимым бабушке и дедушке. А уже потом, когда в школу... Тут осталось-то..."
Я не смотрела на маму. Смотрела на клоуна. Он был чумазый, с обломанной ногой, но все равно улыбался... Несломленный клоун.
Через два дня я вернулась к бабушке и дедушке. Мама пояснила им, что я совсем несадовский ребенок, и саботировала походы в сад. Каждый день устраивала скандалы.
- Надо же, какой характер, - удивился дедушка. - А на первый взгляд тихоня...
- Сама не знает чего хочет, - ворчала бабушка. - Вот посмотрела, что такое сад, хоть будет ценить теперь...
- Ну ничего, в школу тогда уж заберу, а пока годик пусть... - говорит мама.
У нее ночной обратный рейс.
На дворе - октябрь. Ветренный, нервный, злой. Как же мама долетит в такую погоду в свою Москву? Мне хочется ее проводить, но я проваливаюсь в сон.
Мне снится вареный лук.
Я просыпаюсь и меня тошнит.
Бабушка , спотыкаясь спросонья, несет на мой зов тазик, и воды, и компресс...
- А мама улетела? - спрашиваю я и меня так отчаянно выворачивает, что бабушка напуганно распахивает форточку, хотя обычно боится сквозняков.
А потом, когда меня уже не рвет, а из меня уже идет только вода, бабушка гладит меня по волосам, прижимая к себе, а я плачу, какими-то совсем глупыми детскими слезами, которые не могу сформулировать.
- Ну не плачь, ну всё, сейчас станет полегче, - говорит бабушка и, кивая на тазик, велит дедушке. - Вынеси...
Они оба дежурят у моей кроватки, гладят, накрывают одеялком, успокаивают. Они меня очень любят.
И я их люблю. И маму люблю.
Я только лук вареный не люблю. И когда обижают.
И я согреваюсь в их руках и говорю им, взволнованным:
- Не бойся, бабушка, я не заболела. Не бойся, дедушка, я больше не буду звонить маме в Москву...
Я больше и не звонила. Ведь ничего не случилось. И даже когда мама забыла забрать меня через год, чтобы я пошла в школу в Москве, я тоже не звонила. Ничего же не случилось. Ничего. Заберешь когда сможешь. Как-нибудь потом.
Мама звонила сама. Узнать, как дела. И я бежала на короткую прерывистую трель междугороднего звонка и хватала трубку.
Алло! Алло! У меня все отлично, мам!
Я твой маленький несломленный клоун....
- Mandarinka asja
- Сообщения: 70
- Зарегистрирован: 19 окт 2016, 20:17
- Возраст: 32
- Дата рождения: 02.08.1984
Re: Любимые стихи, истории
Лю » 20 сен 2018, 17:15
Как то меня прям эмоции переполняют.. Почему то вспомнились воспиталки, которые были с нами на даче от детского сада. Прям аж до дрожи воспоминания..
__________________________
Оставляйте в своей душе то, что позволяет радостно смотреть на мир
Оставляйте в своей душе то, что позволяет радостно смотреть на мир
- Лю
- Сообщения: 16657
- Зарегистрирован: 20 ноя 2013, 23:20
- Откуда: Украина, Донецкая область
- Возраст: 41
- Дата рождения: 01.01.1920
Re: Любимые стихи, истории
ИннаАнатольевна » 20 сен 2018, 20:33
Как будто про моё детство написано. Я тоже жила с бабушкой и дедушкой. И меня так же отдали в садик в 6 лет, где я продержалась около двух месяцев. И меня рвало от молочного супа с пенкой, который меня заставляла есть воспитательница. И ещё меня называли безотцовщиной, потому что меня никогда не забирал папа из садика. А воспитательница говорила, что у кого есть отцы, те их забирают, а я своего папу придумала. До сих пор не понимаю, зачем она это делала? Родители забрали меня только в 10 классе, но мне уже это было не нужно. Аж мурашки по коже от рассказа
- ИннаАнатольевна
- Сообщения: 19731
- Зарегистрирован: 25 авг 2015, 14:10
- Возраст: 18
- Дата рождения: 28.12.2000
Re: Любимые стихи, истории
Iness » 20 сен 2018, 21:13
Leleka писал(а):На днях прочитала рассказ Кира Булычева "Можно попросить Нину"
До слез, до мурашек. Очень рекомендую. Он небольшой для прочтения, но великоват для копирования сюда, поэтому даю ссылку.
https://m.facebook.com/goodtextschool/p ... 68/?type=3
Класс!!!!!
- Iness
- Сообщения: 9569
- Зарегистрирован: 09 янв 2016, 19:03
- Возраст: 28
- Дата рождения: 01.03.1987
Re: Любимые стихи, истории
Sabirat » 20 сен 2018, 22:08
Мне так одиноко и больно стало, прочитав этот рассказ ((((
- Sabirat
- Сообщения: 12357
- Зарегистрирован: 20 фев 2016, 05:56
- Возраст: 25
- Дата рождения: 12.08.1992
Re: Любимые стихи, истории
Kalinka » 20 сен 2018, 22:33
Iness писал(а):Leleka писал(а):На днях прочитала рассказ Кира Булычева "Можно попросить Нину"
До слез, до мурашек. Очень рекомендую. Он небольшой для прочтения, но великоват для копирования сюда, поэтому даю ссылку.
https://m.facebook.com/goodtextschool/p ... 68/?type=3
Класс!!!!!
Тоже сейчас прочла ) прям на одном дыхании.
- Kalinka
- Сообщения: 1307
- Зарегистрирован: 23 апр 2016, 20:46
- Возраст: 33
- Дата рождения: 16.02.1983
Re: Любимые стихи, истории
3д мама » 21 сен 2018, 03:02
Да , как печально ... Почему то напомнило фильм "похороните меня под плинтусом " ( хотя фильм совсем жесть .
Еда в детском саду для меня отдельная песня , но я эти вопросы решала сама . Ну помните дружбу с толстым мальчиком , он доволен и родителей не тыркают из за моей рвоты.
И только единожды у меня не прокатило с едой.
Эти ужасные морковные пирожки .
Когда я отказалась их есть , за мной пришла сестра меня ей не отдали , сказали , чтоб отец пришел . К слову папа забирал меня из сада очень редко , я вообще помню что только 2 раза по 2 недели , это когда мама с сестрой уезжали в санаторий . А так никогда не забирал , это был привычный уклад - папа на работе и все. Хотя конечно безоцовщиной меня никто не называл , все знали моего папу , однажды когда лопнуло отопление ( наш дом и сад были на одной ветке ) они с мужиками всю ночь пояльниками трубы обогревали , чтобы все не перемерзло", что спасло сад от капитального ремонта ( это со слов воспитателей) , фамилия у нас единственная в городе , так что мне не сложно было догадаться про кого говорят .
Ну вот сижу я в страхе , папе позвонили на работу , чтобы меня забрал . Пришел папа , ему на меня жалуются , что я зажралась и чем это меня они таким дома кормят вообще , раз я отказываюсь есть такую вкусняшку . Я всматриваюсь в лицо отца , оно давольно жесткое без эмоций , он поддакивает доводам воспитателя и смотря в мою сторону качает головой . Берет меня за руку , нам в пакет засовывают все что осталось с полдника , помню этот кошмар , в пакете лежит 10 пирожков , я иду и представляю как меня дома будут заставлять их есть , мне так обидно :" ну почему десять то ..." . Пока шли по территории сада от двери то калитки , папа молчал , а я мысленно приговорила себя уже к смертельной казни - поеданию этих 10 пирожков , и конечно ели сдерживала слезы ...
Дойдя до калитки , папа говорит :" ну что , Танюха, пирожки совсем Г ?" , Я поднимаю на него глаза , чтобы понять его интонацию , чтобы понять что ответить , из за своей вредности я и так уже наказана - вместо одного пирожка мне придется есть десять , а прослушав лекцию о моем "счастливом детстве и неблагодарности к советской власти " от педагогов , я вообще в замешательстве , да ещё мне реально стыдно перед Советской властью . И из за пирожков меня могут не принять в пионеры ... Все моя детская жизнь загублена на корню ... Мне вынесен приговор -ПИРОЖКИ С МОРКОВКОЙ
Я поднимаю глаза , а там улыбающиеся глаза , такие синие , добрые и улыбаются . Он выкидывает пирожки в урну , толкает меня в бок :" пошли за лимонадом" ( вот не помню за чем точно , но что то вкусное , точно знаю , что лимонад в то время был ).
Все , у меня счастливое детство: даже если меня не примут в пионеры - это ещё не конец света , зато я под защитой этих голубых глаз ...
И - я никогда не заставляю детей есть - НИКОГДА , даже если это полезно или кажется мне безумно вкусным . У меня синдром "морковные пирожков"
Еда в детском саду для меня отдельная песня , но я эти вопросы решала сама . Ну помните дружбу с толстым мальчиком , он доволен и родителей не тыркают из за моей рвоты.
И только единожды у меня не прокатило с едой.
Эти ужасные морковные пирожки .
Когда я отказалась их есть , за мной пришла сестра меня ей не отдали , сказали , чтоб отец пришел . К слову папа забирал меня из сада очень редко , я вообще помню что только 2 раза по 2 недели , это когда мама с сестрой уезжали в санаторий . А так никогда не забирал , это был привычный уклад - папа на работе и все. Хотя конечно безоцовщиной меня никто не называл , все знали моего папу , однажды когда лопнуло отопление ( наш дом и сад были на одной ветке ) они с мужиками всю ночь пояльниками трубы обогревали , чтобы все не перемерзло", что спасло сад от капитального ремонта ( это со слов воспитателей) , фамилия у нас единственная в городе , так что мне не сложно было догадаться про кого говорят .
Ну вот сижу я в страхе , папе позвонили на работу , чтобы меня забрал . Пришел папа , ему на меня жалуются , что я зажралась и чем это меня они таким дома кормят вообще , раз я отказываюсь есть такую вкусняшку . Я всматриваюсь в лицо отца , оно давольно жесткое без эмоций , он поддакивает доводам воспитателя и смотря в мою сторону качает головой . Берет меня за руку , нам в пакет засовывают все что осталось с полдника , помню этот кошмар , в пакете лежит 10 пирожков , я иду и представляю как меня дома будут заставлять их есть , мне так обидно :" ну почему десять то ..." . Пока шли по территории сада от двери то калитки , папа молчал , а я мысленно приговорила себя уже к смертельной казни - поеданию этих 10 пирожков , и конечно ели сдерживала слезы ...
Дойдя до калитки , папа говорит :" ну что , Танюха, пирожки совсем Г ?" , Я поднимаю на него глаза , чтобы понять его интонацию , чтобы понять что ответить , из за своей вредности я и так уже наказана - вместо одного пирожка мне придется есть десять , а прослушав лекцию о моем "счастливом детстве и неблагодарности к советской власти " от педагогов , я вообще в замешательстве , да ещё мне реально стыдно перед Советской властью . И из за пирожков меня могут не принять в пионеры ... Все моя детская жизнь загублена на корню ... Мне вынесен приговор -ПИРОЖКИ С МОРКОВКОЙ
Я поднимаю глаза , а там улыбающиеся глаза , такие синие , добрые и улыбаются . Он выкидывает пирожки в урну , толкает меня в бок :" пошли за лимонадом" ( вот не помню за чем точно , но что то вкусное , точно знаю , что лимонад в то время был ).
Все , у меня счастливое детство: даже если меня не примут в пионеры - это ещё не конец света , зато я под защитой этих голубых глаз ...
И - я никогда не заставляю детей есть - НИКОГДА , даже если это полезно или кажется мне безумно вкусным . У меня синдром "морковные пирожков"
Последний раз редактировалось 3д мама 21 сен 2018, 06:24, всего редактировалось 2 раз(а).
- 3д мама
- Сообщения: 8721
- Зарегистрирован: 05 янв 2016, 17:33
- Возраст: 99
- Дата рождения: 01.01.1920
Re: Любимые стихи, истории
3д мама » 21 сен 2018, 07:16
Iness писал(а):Leleka писал(а):На днях прочитала рассказ Кира Булычева "Можно попросить Нину"
До слез, до мурашек. Очень рекомендую. Он небольшой для прочтения, но великоват для копирования сюда, поэтому даю ссылку.
https://m.facebook.com/goodtextschool/p ... 68/?type=3
Класс!!!!!
Тоже прочитала . Душевно
- 3д мама
- Сообщения: 8721
- Зарегистрирован: 05 янв 2016, 17:33
- Возраст: 99
- Дата рождения: 01.01.1920
Re: Любимые стихи, истории
Лю » 11 окт 2018, 07:48
Проснуться от запаха счастья,
Раздвинуть на окнах шторы.
Найти непогоду прекрасной,
Сварить ароматный кофе.
Умыться, одеться и выйти
В прохладу осеннего утра,
Мурлыча любимую песню.
Не думать, что было, что будет,
А жить каждый день, как впервые.
И верить в волшебную сказку,
Под ручку с надеждой и верой
Шагать в новый день прекрасный.
(с) Алекс Мак Грегори
Раздвинуть на окнах шторы.
Найти непогоду прекрасной,
Сварить ароматный кофе.
Умыться, одеться и выйти
В прохладу осеннего утра,
Мурлыча любимую песню.
Не думать, что было, что будет,
А жить каждый день, как впервые.
И верить в волшебную сказку,
Под ручку с надеждой и верой
Шагать в новый день прекрасный.
(с) Алекс Мак Грегори
__________________________
Оставляйте в своей душе то, что позволяет радостно смотреть на мир
Оставляйте в своей душе то, что позволяет радостно смотреть на мир
- Лю
- Сообщения: 16657
- Зарегистрирован: 20 ноя 2013, 23:20
- Откуда: Украина, Донецкая область
- Возраст: 41
- Дата рождения: 01.01.1920
Re: Любимые стихи, истории
Mandarinka asja » 12 окт 2018, 22:38
"Девочка была такая худенькая, что смешные розовые плавочки с неё спадали. Тренер сделал замечание. Сказал, что нужно на будущее купить плавки поменьше, потому что эти "не уберегут от неожиданностей". Мама девочки виновато кивнула.
Решили рискнуть, и в этот раз поплавать так. Мама девочки, коренастая, но подтянутая, похожая на Наталью Варлей, в модном серебристом купальнике и резиновой шапочке "джаст ду ит" с готовностью полезла в бассейн, в котором тренер уже учил мою трехмесячную дочку нырять.
Худенькая девочка вдруг испуганно разрыдалась, горько и безутешно. Она не хотела плавать. Совсем. Мама уговаривала ее попробовать, упоминая аргументы "бултых-бултых", "давай как рыбка" и "смотри, вон какая кроха плавает и не плачет". Но девочка в плавочках закрыла личико ладошками и отрицательно качала головой.
Не смотря на нежелание ребенка купаться, Варлей всё-таки затащила девочку в воду. Плач ребенка перерос в истерику. Девочка рыдала, выгибаясь всем телом.
Я поймала себя на раздражении.
"Ну что за упрямая мамзель? - хмуро думала я про мамашу. - Ну видишь же, что ребенок не хочет плавать, ну зачем насильно тащить? Чтобы она вообще воду возненавидела?"
От орущей годовалой девочки и её суетливой мамаши было много шума, моя Катюня вроде плыла с тренером, но всё время оглядывалась и таращила напуганные глазёнки в сторону беспокойной парочки.
я окончательно насупилась. - "Они и нам мешают плавать..."
- Попробуйте выйти, успокоить ее на берегу и опять зайти, - предложил тренер. - Если не получится, то в другой раз. Не переживайте, денег я не возьму...
Мама вышла в предбанник с девочкой, плохо закутанной в полотенце.
- Ну вот что ты боишься?.. Мама рядом, водичка добрая... Мама твоя вон КМС по плаванию, всю жизнь в воде, ну что ты, бери пример, а? Ты уже большая девочка, два годика, уже надо смелой быть...
Я опешила. Два годика? Ого! Девочка явно отставала в развитии - она почти не говорила, и даже на ногах держалась пока не уверенно. Я еще больше обозлилась на эту мамашу и с грустью думала о том, что она категорически не слышит своего ребенка, и вопреки всему упрямо делает дочку заложником своих слепых желаний и интересов.
Она видите ли намечтала, что девочка будет чемпионкой по плаванию, и идет к цели упрямым танком, не замечая очевидного сопротивления ребенка.
Наверное, можно было бы ей сказать это, аккуратно как-то, вежливо, но совета у меня никто не просил, а потому я вздохнула, мысленно посочувствовав девочке, взяла с батареи тёплое, нагретое полотенчико и пошла встречать из воды мою крошечную чемпионку, с радостью покоряющую каждый вторник и четверг "морские глубины".
После плавания моя Катюня всегда зверски голодна. Я переодела её в сухое, высушила феном волосики и поудобней устроилась на кушетке - покормить ребенка.
В это время Варлей всё-таки затащила дочку в бассейн: я сквозь незакрытую дверь слышала плеск воды и негромкие команды тренера. Но потом девочка снова захныкала, мамаша принялась её уговаривать, девочка разрыдалась сильней, и решением тренера занятие было приостановлено...
И вдруг я услышала негромкий умоляющий монолог мамаши:
- Алиска, она же с задержкой сильной, видите. Ей два и два. Мы же когда ее взяли только, она даже не знала, что такое ванна. Их там, в доме малютки, купали в корытцах, под краном подмывали. Она и ванну-то обычную дома боится. Но нам очень показано плавание. И дисплазия у нас, и мышцы слабенькие. Мы на массажики ходим активно, физиотерапию делаем, плаваем вот, кушаем хорошо, восстанавливаемся... Так что я завтра еще раз попробую, вы не против?
Я сидела под дверью и сгорала от стыда за свои мысли и свое раздражение в адрес этой женщины. Господи, да эта мамочка, она героиня! Она удочерила больную брошенную девочку и упрямо тащит ее в нормальную, здоровую жизнь, невзирая ни на что. Она борется за нее с полной отдачей, танковой прытью пробивая преграды, не замечая чужих косых взглядов, не давая поблажек ни себе, ни ребенку. Для неё не существует "не смогу" и "не получилось", существует лишь "потерпи" и "прорвемся!"
Многие всю жизнь хотят, но не могут решиться на такой поступок, а она -джаст ду ит! - взяла и сделала!
А я смотрела косо и демонстративно хмурилась! Господи, как стыдно!
Я виновато переложила, кстати, заснувшую дочку в переноску. Прошла в душевые. Обычно мамочки, принимая душ после бассейна, сажают детей в специальный манеж, но Алиса особая девочка, плюс она сегодня не в настроении.
Притворившись, что зашла случайно, я предлагаю мамочке:
- Хотите, я подержу Вашу девочку, пока Вы в душ сходите?
- Правда? - обрадовалась Варлей. - Это очень кстати. Спасибо Вам. А то она всегда так плачет в этом манеже... Её Алиса зовут.
"Я знаю! "- хотела сказать я, но не стала: пусть она не знает, что я случайно подслушала ее разговор.
Я взяла Алису на руки. Она трогательно и доверчиво обняла меня худенькой ручонкой за шею, а второй сразу стала играть в заколку, которой были перехвачены мои волосы.
Заколка была интересная, с бубенчиками и разноцветными кругляшками. Я с готовностью стянула ее с волос, протянула девочке.
- Это тебе. Подарок. Смотри! - я пригладила ее влажные волосики, собрала их в хвост и закрепила заколкой.
- Касива? - спросила девочка.
- Очень, - с чувством ответила я.
Мы легко нашли общий язык.
Спустя пять минут из душа вышла замотанная в полотенце мама.
- О, сорока моя, уже заколку у Вас выпросила? - засмеялась она.
- Если вы не против, я подарю ей эту заколку? Она новая совсем, сегодня впервые надела... Смотрите, как ей понравилось!
- Да ну что Вы, неудобно...
- Всё очень удобно!
Мне не хотелось отпускать Алиску. Она совсем доверилась мне, трогала мое лицо ладошками, а я притворялась, что каждое ее прикосновение имеет свой звуковой маркер:
- Нось! - радовалась Алиса, хватая меня за нос.
- Пиу-пиу!
- Сётьки!
-Вжик-Вжик!
- Газки!
- Хлоп-хлоп!
Алиса заливисто хохотала, обнажая смешные зубки с крохотной щербинкой посередине.
Мама спешно переоделась и протянула руки забрать дочь:
- Спасибо Вам огромное. Прямо выручили меня...
Я нехотя отдала Алиску маме.
Мне захотелось обнять их обеих. Сказать Варлей, какая она невероятная молодец, спортсменка, комсомолка и просто красавица.
Сказать, что она настоящий герой, каждый день совершающий большой подвиг для маленького человечка.
Что на таких, вдохновлённых материнством женщинах, держится этот мир.
Что добро, которое она творит под видом обычной повседневной жизни, обязательно воздастся ей в виде смеха ее дочери и их совместного счастья.
Что пусть ей хватает сил на ее несломленность и упрямство - от них зависит так много в судьбе ее малышки!
И вообще что это очень здорово, когда твоя жизнь по самую макушку наполнена настоящим смыслом, и нет на свете ничего более правильного и дорогого, чем это выбор - жить для вот такого вот хрупкого, златокудрого ангелочка в трогательных розовых плавочках...
Я открыла рот и сказала всё вышеупомянутое одной фразой:
- Знаете, она так на Вас похожа!..
- Да? - мама резко обернулась и смущенно зарделась. - Правда? Вы правда так думаете?
- Конечно! Я сразу обратила внимание, что вы очень похожи...
- Дело в том, что...- она хотела признаться, что Алиса приёмная, но я ей не дала, остановила, перебила.
- Да это же сразу видно - мамина дочка! Вы же как две капельки воды! Две красотки!
- Спасибо, - мама улыбнулась и будто по-новому с восторгом посмотрела на свою Алиску. - Ну, помаши тете ручкой и пойдем, я теперь тебя сполосну...
Я весело машу девочке в ответ.
Удачи тебе, Алиса, в твоем жизненном заплыве. С такой мамой тебе никакой шторм не страшен! Ты только обнимай ее почаще своими хрупкими веточками-ручками, трогай ее нось, лот, газки, и говори ей на "уски": "Мама, я тебя люблю!"
И тогда у твоей мамы всегда будут силы, чтобы любить тебя сильно-сильно, и чтобы горы свернуть и реки вспять повернуть, если понадобится. Ты только обнимай ее, Алиса"...
Ольга Савельева
Решили рискнуть, и в этот раз поплавать так. Мама девочки, коренастая, но подтянутая, похожая на Наталью Варлей, в модном серебристом купальнике и резиновой шапочке "джаст ду ит" с готовностью полезла в бассейн, в котором тренер уже учил мою трехмесячную дочку нырять.
Худенькая девочка вдруг испуганно разрыдалась, горько и безутешно. Она не хотела плавать. Совсем. Мама уговаривала ее попробовать, упоминая аргументы "бултых-бултых", "давай как рыбка" и "смотри, вон какая кроха плавает и не плачет". Но девочка в плавочках закрыла личико ладошками и отрицательно качала головой.
Не смотря на нежелание ребенка купаться, Варлей всё-таки затащила девочку в воду. Плач ребенка перерос в истерику. Девочка рыдала, выгибаясь всем телом.
Я поймала себя на раздражении.
"Ну что за упрямая мамзель? - хмуро думала я про мамашу. - Ну видишь же, что ребенок не хочет плавать, ну зачем насильно тащить? Чтобы она вообще воду возненавидела?"
От орущей годовалой девочки и её суетливой мамаши было много шума, моя Катюня вроде плыла с тренером, но всё время оглядывалась и таращила напуганные глазёнки в сторону беспокойной парочки.
я окончательно насупилась. - "Они и нам мешают плавать..."
- Попробуйте выйти, успокоить ее на берегу и опять зайти, - предложил тренер. - Если не получится, то в другой раз. Не переживайте, денег я не возьму...
Мама вышла в предбанник с девочкой, плохо закутанной в полотенце.
- Ну вот что ты боишься?.. Мама рядом, водичка добрая... Мама твоя вон КМС по плаванию, всю жизнь в воде, ну что ты, бери пример, а? Ты уже большая девочка, два годика, уже надо смелой быть...
Я опешила. Два годика? Ого! Девочка явно отставала в развитии - она почти не говорила, и даже на ногах держалась пока не уверенно. Я еще больше обозлилась на эту мамашу и с грустью думала о том, что она категорически не слышит своего ребенка, и вопреки всему упрямо делает дочку заложником своих слепых желаний и интересов.
Она видите ли намечтала, что девочка будет чемпионкой по плаванию, и идет к цели упрямым танком, не замечая очевидного сопротивления ребенка.
Наверное, можно было бы ей сказать это, аккуратно как-то, вежливо, но совета у меня никто не просил, а потому я вздохнула, мысленно посочувствовав девочке, взяла с батареи тёплое, нагретое полотенчико и пошла встречать из воды мою крошечную чемпионку, с радостью покоряющую каждый вторник и четверг "морские глубины".
После плавания моя Катюня всегда зверски голодна. Я переодела её в сухое, высушила феном волосики и поудобней устроилась на кушетке - покормить ребенка.
В это время Варлей всё-таки затащила дочку в бассейн: я сквозь незакрытую дверь слышала плеск воды и негромкие команды тренера. Но потом девочка снова захныкала, мамаша принялась её уговаривать, девочка разрыдалась сильней, и решением тренера занятие было приостановлено...
И вдруг я услышала негромкий умоляющий монолог мамаши:
- Алиска, она же с задержкой сильной, видите. Ей два и два. Мы же когда ее взяли только, она даже не знала, что такое ванна. Их там, в доме малютки, купали в корытцах, под краном подмывали. Она и ванну-то обычную дома боится. Но нам очень показано плавание. И дисплазия у нас, и мышцы слабенькие. Мы на массажики ходим активно, физиотерапию делаем, плаваем вот, кушаем хорошо, восстанавливаемся... Так что я завтра еще раз попробую, вы не против?
Я сидела под дверью и сгорала от стыда за свои мысли и свое раздражение в адрес этой женщины. Господи, да эта мамочка, она героиня! Она удочерила больную брошенную девочку и упрямо тащит ее в нормальную, здоровую жизнь, невзирая ни на что. Она борется за нее с полной отдачей, танковой прытью пробивая преграды, не замечая чужих косых взглядов, не давая поблажек ни себе, ни ребенку. Для неё не существует "не смогу" и "не получилось", существует лишь "потерпи" и "прорвемся!"
Многие всю жизнь хотят, но не могут решиться на такой поступок, а она -джаст ду ит! - взяла и сделала!
А я смотрела косо и демонстративно хмурилась! Господи, как стыдно!
Я виновато переложила, кстати, заснувшую дочку в переноску. Прошла в душевые. Обычно мамочки, принимая душ после бассейна, сажают детей в специальный манеж, но Алиса особая девочка, плюс она сегодня не в настроении.
Притворившись, что зашла случайно, я предлагаю мамочке:
- Хотите, я подержу Вашу девочку, пока Вы в душ сходите?
- Правда? - обрадовалась Варлей. - Это очень кстати. Спасибо Вам. А то она всегда так плачет в этом манеже... Её Алиса зовут.
"Я знаю! "- хотела сказать я, но не стала: пусть она не знает, что я случайно подслушала ее разговор.
Я взяла Алису на руки. Она трогательно и доверчиво обняла меня худенькой ручонкой за шею, а второй сразу стала играть в заколку, которой были перехвачены мои волосы.
Заколка была интересная, с бубенчиками и разноцветными кругляшками. Я с готовностью стянула ее с волос, протянула девочке.
- Это тебе. Подарок. Смотри! - я пригладила ее влажные волосики, собрала их в хвост и закрепила заколкой.
- Касива? - спросила девочка.
- Очень, - с чувством ответила я.
Мы легко нашли общий язык.
Спустя пять минут из душа вышла замотанная в полотенце мама.
- О, сорока моя, уже заколку у Вас выпросила? - засмеялась она.
- Если вы не против, я подарю ей эту заколку? Она новая совсем, сегодня впервые надела... Смотрите, как ей понравилось!
- Да ну что Вы, неудобно...
- Всё очень удобно!
Мне не хотелось отпускать Алиску. Она совсем доверилась мне, трогала мое лицо ладошками, а я притворялась, что каждое ее прикосновение имеет свой звуковой маркер:
- Нось! - радовалась Алиса, хватая меня за нос.
- Пиу-пиу!
- Сётьки!
-Вжик-Вжик!
- Газки!
- Хлоп-хлоп!
Алиса заливисто хохотала, обнажая смешные зубки с крохотной щербинкой посередине.
Мама спешно переоделась и протянула руки забрать дочь:
- Спасибо Вам огромное. Прямо выручили меня...
Я нехотя отдала Алиску маме.
Мне захотелось обнять их обеих. Сказать Варлей, какая она невероятная молодец, спортсменка, комсомолка и просто красавица.
Сказать, что она настоящий герой, каждый день совершающий большой подвиг для маленького человечка.
Что на таких, вдохновлённых материнством женщинах, держится этот мир.
Что добро, которое она творит под видом обычной повседневной жизни, обязательно воздастся ей в виде смеха ее дочери и их совместного счастья.
Что пусть ей хватает сил на ее несломленность и упрямство - от них зависит так много в судьбе ее малышки!
И вообще что это очень здорово, когда твоя жизнь по самую макушку наполнена настоящим смыслом, и нет на свете ничего более правильного и дорогого, чем это выбор - жить для вот такого вот хрупкого, златокудрого ангелочка в трогательных розовых плавочках...
Я открыла рот и сказала всё вышеупомянутое одной фразой:
- Знаете, она так на Вас похожа!..
- Да? - мама резко обернулась и смущенно зарделась. - Правда? Вы правда так думаете?
- Конечно! Я сразу обратила внимание, что вы очень похожи...
- Дело в том, что...- она хотела признаться, что Алиса приёмная, но я ей не дала, остановила, перебила.
- Да это же сразу видно - мамина дочка! Вы же как две капельки воды! Две красотки!
- Спасибо, - мама улыбнулась и будто по-новому с восторгом посмотрела на свою Алиску. - Ну, помаши тете ручкой и пойдем, я теперь тебя сполосну...
Я весело машу девочке в ответ.
Удачи тебе, Алиса, в твоем жизненном заплыве. С такой мамой тебе никакой шторм не страшен! Ты только обнимай ее почаще своими хрупкими веточками-ручками, трогай ее нось, лот, газки, и говори ей на "уски": "Мама, я тебя люблю!"
И тогда у твоей мамы всегда будут силы, чтобы любить тебя сильно-сильно, и чтобы горы свернуть и реки вспять повернуть, если понадобится. Ты только обнимай ее, Алиса"...
Ольга Савельева
- Mandarinka asja
- Сообщения: 70
- Зарегистрирован: 19 окт 2016, 20:17
- Возраст: 32
- Дата рождения: 02.08.1984
Re: Любимые стихи, истории
Лю » 13 окт 2018, 04:53
Тут недавно постили рассказ Савельевой, я после него искала её в инете, подписалась в вк. Она потрясающая, очень интересно её читает. Вроде небольшие рассказы, но всю душу выворачивают
__________________________
Оставляйте в своей душе то, что позволяет радостно смотреть на мир
Оставляйте в своей душе то, что позволяет радостно смотреть на мир
- Лю
- Сообщения: 16657
- Зарегистрирован: 20 ноя 2013, 23:20
- Откуда: Украина, Донецкая область
- Возраст: 41
- Дата рождения: 01.01.1920
Re: Любимые стихи, истории
Лю » 14 окт 2018, 05:35
Из-за этих запретов, не врублюсь как скопировать ссылку на её страницу
Ольга Савельева
Популярный блогер, писатель, автор бестселлеров "Апельсинки", "Попутчица", "Два сапога", мотивирующий лектор
36 лет, Москва
Я думаю по поиску найдёшь.
Ольга Савельева
Популярный блогер, писатель, автор бестселлеров "Апельсинки", "Попутчица", "Два сапога", мотивирующий лектор
36 лет, Москва
Я думаю по поиску найдёшь.
__________________________
Оставляйте в своей душе то, что позволяет радостно смотреть на мир
Оставляйте в своей душе то, что позволяет радостно смотреть на мир
- Лю
- Сообщения: 16657
- Зарегистрирован: 20 ноя 2013, 23:20
- Откуда: Украина, Донецкая область
- Возраст: 41
- Дата рождения: 01.01.1920
Re: Любимые стихи, истории
Лю » 16 окт 2018, 09:45
Ёжик
Папе было сорок лет, Славику — десять, ёжику — и того меньше.
Славик притащил ёжика в шапке, побежал к дивану, на котором лежал папа с раскрытой газетой, и, задыхаясь от счастья, закричал:
— Пап, смотри!
Папа отложил газету и осмотрел ёжика. Ёжик был курносый и симпатичный. Кроме того, папа поощрял любовь сына к животным. Кроме того, папа сам любил животных.
— Хороший ёж! — сказал папа. — Симпатяга! Где достал?
— Мне мальчик во дворе дал, — сказал Славик.
— Подарил, значит? — уточнил папа.
— Нет, мы обменялись, — сказал Славик. — Он мне дал ёжика, а я ему билетик.
— Какой ещё билетик?
— Лотерейный, — сказал Славик и выпустил ёжика на пол. — Папа, ему надо молока дать..
— Погоди с молоком! — строго сказал папа. — Откуда у тебя лотерейный билет?
— Я его купил, — сказал Славик.
— У кого?
— У дяденьки на улице... Он много таких билетов продавал. По тридцать копеек... Ой, папа, ёжик под диван полез...
— Погоди ты со своим ёжиком! — нервно сказал папа и посадил Славика рядом с собой. — Как же ты отдал мальчику свой лотерейный билет?.. А вдруг этот билет что-нибудь выиграл?
— Он выиграл, — сказал Славик, не переставая наблюдать за ёжиком.
— То есть как это — выиграл? — тихо спросил папа, и его нос покрылся капельками пота. — Что выиграл?
— Холодильник! — сказал Славик и улыбнулся.
— Что такое?! — Папа как-то странно задрожал. — Холодильник?!.. Что ты мелешь?.. Откуда ты это знаешь?!
— Как — откуда? — обиделся Славик. — Я его проверил по газете... Там первые три цифирки совпали... и остальные... И серия та же!.. Я уже умею проверять, папа! Я же взрослый!
— Взрослый?! — Папа так зашипел, что ёжик, который вылез из-под дивана, от страха свернулся в клубок. — Взрослый?!.. Меняешь холодильник на ёжика?
— Но я подумал, — испуганно сказал Славик, — я подумал, что холодильник у нас уже есть, а ёжика нет...
— Замолчи! — закричал папа и вскочил с дивана. — Кто?! Кто этот мальчик?! Где он?!
— Он в соседнем доме живёт, — сказал Славик и заплакал. — Его Сеня зовут...
— Идём! — снова закричал папа и схватил ёжика голыми руками. — Идём быстро!!
— Не пойду, — всхлипывая, сказал Славик. — Не хочу холодильник, хочу ёжика!
— Да пойдём же, оболтус, — захрипел папа. — Только бы вернуть билет, я тебе сотню ёжиков куплю...
— Нет... — ревел Славик. — Не купишь... Сенька и так не хотел меняться, я его еле уговорил...
— Тоже, видно, мыслитель! — ехидно сказал папа. — Ну, быстро!..
Сене было лет восемь. Он стоял посреди двора и со страхом глядел на грозного папу, который в одной руке нёс Славика, а в другой — ежа.
— Где? — спросил папа, надвигаясь на Сеню. — Где билет? Уголовник, возьми свою колючку и отдай билет!
— У меня нет билета! — сказал Сеня и задрожал.
— А где он?! — закричал папа. — Что ты с ним сделал, ростовщик? продал?
— Я из него голубя сделал, — прошептал Сеня и захныкал.
— Не плачь! — сказал папа, стараясь быть спокойным. — Не плачь, мальчик... значит, ты сделал из него голубя. А где этот голубок?.. Где он?..
— Он на карнизе засел... — сказал Сеня.
— На каком карнизе?
— Вон на том! — И Сеня показал на карниз второго этажа.
Папа снял пальто и полез по водосточной трубе.
Дети снизу с восторгом наблюдали за ним.
Два раза папа срывался, но потом всё-таки дополз до карниза и снял маленького жёлтенького бумажного голубя, который уже слегка размок от воды.
Спустившись на землю и тяжело дыша, папа развернул билетик и увидел, что он выпущен два года тому назад.
— Ты его когда купил? — спросил папа у Славика.
— Ещё во втором классе, — сказал Славик.
— А когда проверял?
— Вчера.
— Это не тот тираж... — устало сказал папа.
— Ну и что же? — сказал Славик. — Зато все цифирки сходятся...
Папа молча отошёл в сторонку и сел на лавочку.
Сердце бешено стучало у него в груди, перед глазами плыли оранжевые круги... Он тяжело опустил голову.
— Папа, — тихо сказал Славик, подходя к отцу. — Ты не расстраивайся! Сенька говорит, что он всё равно отдаёт нам ёжика...
— Спасибо! — сказал папа. — Спасибо, Сеня...
Он встал и пошёл к дому.
Ему вдруг стало очень грустно. Он понял, что никогда уж не вернуть того счастливого времени, когда с лёгким сердцем меняют холодильник на ежа.
© Григорий Горин
Папе было сорок лет, Славику — десять, ёжику — и того меньше.
Славик притащил ёжика в шапке, побежал к дивану, на котором лежал папа с раскрытой газетой, и, задыхаясь от счастья, закричал:
— Пап, смотри!
Папа отложил газету и осмотрел ёжика. Ёжик был курносый и симпатичный. Кроме того, папа поощрял любовь сына к животным. Кроме того, папа сам любил животных.
— Хороший ёж! — сказал папа. — Симпатяга! Где достал?
— Мне мальчик во дворе дал, — сказал Славик.
— Подарил, значит? — уточнил папа.
— Нет, мы обменялись, — сказал Славик. — Он мне дал ёжика, а я ему билетик.
— Какой ещё билетик?
— Лотерейный, — сказал Славик и выпустил ёжика на пол. — Папа, ему надо молока дать..
— Погоди с молоком! — строго сказал папа. — Откуда у тебя лотерейный билет?
— Я его купил, — сказал Славик.
— У кого?
— У дяденьки на улице... Он много таких билетов продавал. По тридцать копеек... Ой, папа, ёжик под диван полез...
— Погоди ты со своим ёжиком! — нервно сказал папа и посадил Славика рядом с собой. — Как же ты отдал мальчику свой лотерейный билет?.. А вдруг этот билет что-нибудь выиграл?
— Он выиграл, — сказал Славик, не переставая наблюдать за ёжиком.
— То есть как это — выиграл? — тихо спросил папа, и его нос покрылся капельками пота. — Что выиграл?
— Холодильник! — сказал Славик и улыбнулся.
— Что такое?! — Папа как-то странно задрожал. — Холодильник?!.. Что ты мелешь?.. Откуда ты это знаешь?!
— Как — откуда? — обиделся Славик. — Я его проверил по газете... Там первые три цифирки совпали... и остальные... И серия та же!.. Я уже умею проверять, папа! Я же взрослый!
— Взрослый?! — Папа так зашипел, что ёжик, который вылез из-под дивана, от страха свернулся в клубок. — Взрослый?!.. Меняешь холодильник на ёжика?
— Но я подумал, — испуганно сказал Славик, — я подумал, что холодильник у нас уже есть, а ёжика нет...
— Замолчи! — закричал папа и вскочил с дивана. — Кто?! Кто этот мальчик?! Где он?!
— Он в соседнем доме живёт, — сказал Славик и заплакал. — Его Сеня зовут...
— Идём! — снова закричал папа и схватил ёжика голыми руками. — Идём быстро!!
— Не пойду, — всхлипывая, сказал Славик. — Не хочу холодильник, хочу ёжика!
— Да пойдём же, оболтус, — захрипел папа. — Только бы вернуть билет, я тебе сотню ёжиков куплю...
— Нет... — ревел Славик. — Не купишь... Сенька и так не хотел меняться, я его еле уговорил...
— Тоже, видно, мыслитель! — ехидно сказал папа. — Ну, быстро!..
Сене было лет восемь. Он стоял посреди двора и со страхом глядел на грозного папу, который в одной руке нёс Славика, а в другой — ежа.
— Где? — спросил папа, надвигаясь на Сеню. — Где билет? Уголовник, возьми свою колючку и отдай билет!
— У меня нет билета! — сказал Сеня и задрожал.
— А где он?! — закричал папа. — Что ты с ним сделал, ростовщик? продал?
— Я из него голубя сделал, — прошептал Сеня и захныкал.
— Не плачь! — сказал папа, стараясь быть спокойным. — Не плачь, мальчик... значит, ты сделал из него голубя. А где этот голубок?.. Где он?..
— Он на карнизе засел... — сказал Сеня.
— На каком карнизе?
— Вон на том! — И Сеня показал на карниз второго этажа.
Папа снял пальто и полез по водосточной трубе.
Дети снизу с восторгом наблюдали за ним.
Два раза папа срывался, но потом всё-таки дополз до карниза и снял маленького жёлтенького бумажного голубя, который уже слегка размок от воды.
Спустившись на землю и тяжело дыша, папа развернул билетик и увидел, что он выпущен два года тому назад.
— Ты его когда купил? — спросил папа у Славика.
— Ещё во втором классе, — сказал Славик.
— А когда проверял?
— Вчера.
— Это не тот тираж... — устало сказал папа.
— Ну и что же? — сказал Славик. — Зато все цифирки сходятся...
Папа молча отошёл в сторонку и сел на лавочку.
Сердце бешено стучало у него в груди, перед глазами плыли оранжевые круги... Он тяжело опустил голову.
— Папа, — тихо сказал Славик, подходя к отцу. — Ты не расстраивайся! Сенька говорит, что он всё равно отдаёт нам ёжика...
— Спасибо! — сказал папа. — Спасибо, Сеня...
Он встал и пошёл к дому.
Ему вдруг стало очень грустно. Он понял, что никогда уж не вернуть того счастливого времени, когда с лёгким сердцем меняют холодильник на ежа.
© Григорий Горин
__________________________
Оставляйте в своей душе то, что позволяет радостно смотреть на мир
Оставляйте в своей душе то, что позволяет радостно смотреть на мир
- Лю
- Сообщения: 16657
- Зарегистрирован: 20 ноя 2013, 23:20
- Откуда: Украина, Донецкая область
- Возраст: 41
- Дата рождения: 01.01.1920
Re: Любимые стихи, истории
ТашаЦ » 16 окт 2018, 23:22
Mandarinka asja писал(а):Мне было пять, когда я научилась звонить маме.
Для этого я опасливо кралась в прихожую, к телефону, и набирала цифры, указанные в бабушкиной записной книжке, напротив маминого имени: "Нина, Москва, домашний".
Мой указательный пальчик нырял в нужные кружочки цифр, и накручивал телефонный диск.
- Алло!!! Алло!! - разрывал нытье гудков мамин встревоженный голос.
Там, в Москве, она слышала короткие трели междугороднего звонка и понимала: что-то случилось.
Бабушка и дедушка, растившие меня в приморском городе, никогда не звонили просто так. Никогда.
Так договорились изначально, потому что любой звонок - это деньги, лишних денег ни у кого нет, поэтому, если никто не звонит, значит, все в порядке.
Мама хватала трубку в панике:
- Алло!
- Когда ты меня заберешь? - спрашивала я.
- Все в порядке? - спрашивала мама.
- Когда ты меня заберешь? - спрашивала я.
- Где бабушка? Дедушка? - спрашивала мама.
- Когда ты меня заберешь? - спрашивала я.
- Разве тебе плохо с бабушкой и дедушкой? - спрашивала мама.
Я всегда недоумевала: почему взрослые всегда отвечают не на тот вопрос, который им задают, и чаще всего отвечают вопросами. Ведь на мой вопрос "когда?" ответ должен быть совсем другим. Например, "скоро" или "завтра", или "через неделю". Мама так никогда не отвечала. Никогда.
Меня постоянно наказывали за эти звонки. Ставили в угол.
"Ишь ты, миллионерша, - злилась бабушка на меня и добавляла, обращаясь к дедушке. - Ну сделай что-нибудь!"
Дедушка делал что-нибудь, но это было бесполезно. Он прятал от меня записную книжку, но номер я знала наизусть, он выключал телефонный шнур из розетки, но я быстро нашла, как включить его обратно, он поставил телефон на высокую полку для шапок, но я научилась залезать туда, выстроив лестницу из банкетки и табуретки, он однажды просто спрятал от меня телефон. А я пошла и позвонила маме от соседки тети Нади.
- Когда ты меня заберешь? - спросила я у мамы.
А мама вдруг заплакала и сказала:
- Сил моих больше нет... Заберу на неделе... В сад пойдешь здесь...
Вечером был скандал.
Бабушка пила валокордин, дедушка смотрел новости на пределе громкости, я стояла в углу.
- Довела мать! Довела! - кричала бабушка в мою сторону, перекрикивая голос диктора из телевизора. - Будешь ходить теперь с детский сад, как сирота!!! Вот посмотришь!!
Все мои друзья во дворе ходили в детский сад, и никто из них не был сиротой. Я не понимала, почему меня всегда пугали детским садом и призывали радоваться, что я живу с бабушкой и дедушкой и в сад не хожу.
В саду много детей и игрушек, никто оттуда не возвращается несчастным.
Через неделю за мной из Москвы прилетела мама. Она выглядела растерянной. Сказала непонятное мне слово - "дожала". Я не поняла, хорошее это слово или плохое, я была в дымке счастья.
Я улетала к маме и папе. Туда, в Москву. Я буду ходить там в детский сад, а вечером мама будет меня забирать и кормить сосиской и зеленым горошком. Я такое видела в кино. А потом мама будет укрывать меня одеялком и рассказывать на ночь сказку.
Мне не нужны ни сосиски, ни сказки, ни горошек, ни одеялки - мне нужна мама и больше никто.
В ночь перед отлетом у бабушки случилась истерика. Я слышала, как она била на кухне посуду, кричала "ЗАЧЕЕЕЕМ???" и "КАК МЫ БЕЗ НЕЕ??? КААААК??? Я ЖЕ ЕЕ ВЫНЯНЧИЛААА!!! С РОЖДЕНИЯ!!!", а дедушка и мама ловили бабушкины руки и успокаивали.
- Успокойся! Успокойся! Никто не умер!!! - кричал дедушка. И это его "Успокойся!" было худшим успокоительным в мире.
- Мы попробуем, мы просто попробуем, может, ей не понравится в саду, - бормотала мама.
Я смотрела в потолок и думала о том, что если мне не понравится в саду, об этом никто не узнает. Я хочу жить с мамой. Хочу и буду.
Мы с мамой улетели в Москву в августе 1987 года.
В сентябре я пошла в московский детский сад около дома. Мне было почти шесть (в ноябре день рождения), я пошла в подготовительную группу.
Моя первая воспитательница отличалась строгостью, которая превращалась в грубость в отсутствии родителей. В группе было 26 детей, я пришла 27-ой, чем вызвала возмущение воспитателя. Мол, и так перебор, а тут пихают и пихают.
Мы, дети, все ее боялись. Утром многие плакали, висли на родителях. Родители силой отдирали от себя детские ладошки.
Я никогда не плакала, даже когда очень хотелось. Я понимала, что на кону - жизнь с мамой и ее поцелуй перед сном.
Каждый вечер мама звонила бабушке и заставляла меня поговорить с ней. По факту я слушала, как бабушка плачет в трубку. Из-за меня. Я слушала, как бабушка всхрипывает в трубку и смотрела на маму в поисках сочувствия. Но мама качала головой, всем своим видом показывая, что эту кашу заварила я.
Вместо одеяла меня накрывали ответственностью, вместо сказки рассказывали о том, что надо ценить родных и близких. Вероятно, подразумевалось, что я - не ценю.
В саду было мучительно. Я не умела играть с другими детьми, умела только заниматься, как с бабушкой. На занятиях я была выскочкой, всегда тянула руку.
- Какое это животное? - спрашивал воспитательница,, показывая группе картинку лося.
- Олень?
- Коза?
- Носорог?
Дети не знали, а я знала.
- Лось! - отвечала я.
Воспитательница кивала, но поджимала губы. Словно была не рада. Она не могла мне простить, что я - двадцать седьмая.
На обед был суп. В супе плавал вареный лук. Я ненавижу лук. Бабушка очень вкусно готовила всегда, и знала мою нелюбовь к луку. А тут, в саду, всем плевать, что я люблю и не люблю.
Я аккуратно выпивала бульон, сцеживая его в ложку по краям, а жижу оставляла в тарелке.
Воспитательница зачерпывала ложку жижи, сверху распластался лук.
- Открывай рот, - говорила она.
Я тяжело дышала, умоляюще смотрела на нее, качала головой. Только не это.
- Открывай!
- Я наелась.
- ОТКРЫВАЙ!!! Я КОМУ СКАЗАЛА?!!
Я покорно открывала рот, и мне туда заливали ненавистную луковую жижу, и задраивали рот слюнявчиком.
- Жуй. Жуй. ЖУЙ, Я СКАЗАЛА!!!
Я жевала, преодолевая рвотный рефлекс. Проглатывала.
Потом меня отчаянно рвало в группе...
Воспитательница звонила маме.
- Не надо, не надо маме, - умоляла я.- Я больше так не буду. Не надо дергать ее с работы...
- Надо!
Мама приходила дерганная, забирала меня порывисто, нервно.
- Ты не выглядишь больной, - говорила она мне. И я чувствовала свою вину, что я - не больна.
Мне хотелось рассказать про лук, и про злую воспитательницу, и про все, но в пять лет слова "несправедливость" еще не было в моем лексиконе. Я не могла сформулировать свои мысли, и просто плакала, тихо поскуливая.
- Хватит реветь, - злилась мама.
Я с собой в сад брала любимую игрушку - деревянного клоуна. Мне его подарил папа. В группу со своими игрушками было нельзя, приходилось оставлять клоуна в шкафчике. Однажды я взяла его с собой на прогулку.
- Нельзя брать с собой игрушки на улицу! - грозно сказала воспитательница.
- Я не знала, я думала, в группу нельзя, - пролепетала я, и попыталась запихнуть клоуна в карман курточки. Но промахнулась. Клоун упал в лужу. Я его подняла, снова попыталась спрятать в карман, а он снова выпал.
Воспитательница подняла моего клоуна и... снова бросила в лужу.
Я наклонилась, подняла, она выхватила его и снова бросила. Я снова подняла. Она снова выхватила и снова бросила.
Я не поняла этой игры. Мне хотелось плакать. Вокруг стояли дети из нашей группы. Хулиган Петька смеялся. А тихоня Антон плакал. Все дети разные.
Мой клоун лежал в луже. Я не понимала, зачем поднимать его, если его снова бросят.
- Руки-крюки, - сказала мне воспитательница, наклонилась и забрала моего клоуна. Сказала, что пожалуется маме на мое поведение и отдаст игрушку только маме.
- Я не знала, что нельзя,- крикнула я, чуть не плача, в спину воспитательницы. - Я больше так не буду.
Вечером мама отдала мне клоуна и спросила устало:
- Почему я каждый вечер должна выслушивать жалобы на тебя? Неужели так сложно просто слушаться воспитателя?
Я не знала, как ответить. Ответ получался какой-то очень длинный, я не могла его сформулировать.
- Я больше так не буду, - сказала я, привычно растворяясь в чувстве вины.
- Меня уволят с работы. Мне постоянно жалуются на тебя, звонят из сада. Мне приходится отпрашиваться. Меня уволят, Оля, и нам нечего будет есть.
Я молчу. Я совсем не знаю, что говорить.
Мне казалось, что жить с мамой - это счастье, но пока это совсем не выглядело счастьем. Даже наоборот.
Никаких сказок, горошков, одеялок.
Только рвота, злость и клоуны в лужах...
Во время тихого часа в саду полагалось спать или лежать с закрытыми глазами. Я послушно лежала, не спала.
Рядом со мной на своей кровати лежал хулиган и задира Петька, который все время подкалывал другого моего соседа - тихоню Антошку.
Антошка спал со специальной пеленкой, у него не получалось контролировать свою физиологию. Это было неизменным поводом для шуток Петьки. Вот и в тот день он довел Антошку до слез, потому что, дождавшись, когда воспитатель выйдет, на всю группу громко прошептал: "Антошка - коричневые трусы!! Антошка - какашка". Другие дети смеялись. Антошка лежал рядом и горько плакал. И я плакала от обиды за него.
- Хватит!!! Хватит!!! Хватит!!! - не выдержала я, крикнула в Петьку зло, что есть силы.
Мой голос раздался в полной тишине, отскочил от стен.
- САВЕЛЬЕВА, ВСТАТЬ!
Воспитательница нависла надо мной огромной скалой. Я сползла с кроватки. Она схватила меня за плечо и поволокла на выход. Завела в туалет и поставила в угол.
- Постой и подумай о том, как орать в тихий час на всю группу!! А я пойду матери позвоню...
- Не надо, - заплакала я. - Пожалуйста, не надо... Пожалуйста, я больше так не буду, никогда не буду, не звоните маме...
- Я ушла звонить, - сказала она и вышла из туалета.
Я стояла в углу, босиком на холодном полу, в клечатой, сшитой мне бабушкой, пижамке и горько плакала...
Мама забрала меня пораньше. Ничего не сказала, смотрела с осуждением. Это было самое страшное - молчаливое осуждение. Отчуждение.
Я в тот день легла спать пораньше, потому что настроения играть не было никакого. К полуночи выяснилось, что я вся горю. Вызвали врача. Ангина. Маме пришлось взять больничный по уходу за ребенком.
Спустя неделю, когда я немного поправилась, мама позвала меня обедать. Она приготовила вкусные котлеты и пюре. И даже торт купила, кажется, не помню.
Я поела и сказала: "спасибо!"
Как здорово жить с мамой!
И тут вдруг... мама стала метаться по кухне, сжимать волосы кулаками. Потом села напротив меня и сказала: "Ты должна меня понять. Так всем будет лучше. Я взяла билет... Обратно. Тебе не придется ходить в сад. Ты полетишь к любимым бабушке и дедушке. А уже потом, когда в школу... Тут осталось-то..."
Я не смотрела на маму. Смотрела на клоуна. Он был чумазый, с обломанной ногой, но все равно улыбался... Несломленный клоун.
Через два дня я вернулась к бабушке и дедушке. Мама пояснила им, что я совсем несадовский ребенок, и саботировала походы в сад. Каждый день устраивала скандалы.
- Надо же, какой характер, - удивился дедушка. - А на первый взгляд тихоня...
- Сама не знает чего хочет, - ворчала бабушка. - Вот посмотрела, что такое сад, хоть будет ценить теперь...
- Ну ничего, в школу тогда уж заберу, а пока годик пусть... - говорит мама.
У нее ночной обратный рейс.
На дворе - октябрь. Ветренный, нервный, злой. Как же мама долетит в такую погоду в свою Москву? Мне хочется ее проводить, но я проваливаюсь в сон.
Мне снится вареный лук.
Я просыпаюсь и меня тошнит.
Бабушка , спотыкаясь спросонья, несет на мой зов тазик, и воды, и компресс...
- А мама улетела? - спрашиваю я и меня так отчаянно выворачивает, что бабушка напуганно распахивает форточку, хотя обычно боится сквозняков.
А потом, когда меня уже не рвет, а из меня уже идет только вода, бабушка гладит меня по волосам, прижимая к себе, а я плачу, какими-то совсем глупыми детскими слезами, которые не могу сформулировать.
- Ну не плачь, ну всё, сейчас станет полегче, - говорит бабушка и, кивая на тазик, велит дедушке. - Вынеси...
Они оба дежурят у моей кроватки, гладят, накрывают одеялком, успокаивают. Они меня очень любят.
И я их люблю. И маму люблю.
Я только лук вареный не люблю. И когда обижают.
И я согреваюсь в их руках и говорю им, взволнованным:
- Не бойся, бабушка, я не заболела. Не бойся, дедушка, я больше не буду звонить маме в Москву...
Я больше и не звонила. Ведь ничего не случилось. И даже когда мама забыла забрать меня через год, чтобы я пошла в школу в Москве, я тоже не звонила. Ничего же не случилось. Ничего. Заберешь когда сможешь. Как-нибудь потом.
Мама звонила сама. Узнать, как дела. И я бежала на короткую прерывистую трель междугороднего звонка и хватала трубку.
Алло! Алло! У меня все отлично, мам!
Я твой маленький несломленный клоун....
Рыдаююююю.... Было плохо, а сейчас ещё хуже стало.
- ТашаЦ
- Сообщения: 3335
- Зарегистрирован: 22 ноя 2016, 22:57
- Возраст: 37
- Дата рождения: 08.07.1979
Re: Любимые стихи, истории
Mandarinka asja » 17 окт 2018, 21:44
Да, душа разрывается, когда читаешь или видишь, когда родители жестко относятся к детям. Недавно начала смотреть фильм, "временные трудности", Охлобыстин снимается, не смогла смотреть на эту жестокость, перелистывала(
- Mandarinka asja
- Сообщения: 70
- Зарегистрирован: 19 окт 2016, 20:17
- Возраст: 32
- Дата рождения: 02.08.1984
Re: Любимые стихи, истории
Лю » 26 окт 2018, 21:01
Мои нерожденные дети
Стоят над кастрюлей с опарой
И смотрят, как пекарь старый
Корицу кладет и соль…
Накрыв колпаком тиару
На кухне своей мансардной
Приплясывает босой
И лепит фигурки ловко,
И в солнечную духовку
Сажает,
Цветным песком
Посыпав на каждый холмик…
Мои удивленные дети
Заглядывают сквозь щёлку
В духовку:
На противне тонком -
Ботиночки и чепцы,
Рубашечки и штанишки
И платьица с рюшем пышным.
На стеклышко крошки дышат,
Ладошками, сорванцы,
По дверке стучат:
«Скорее!»,
А пекарь – из карамели
Кладет на фольги листы
Блестящие леденцы.
Дав подостыть им еле,
Дырочки в каждом сверлит,
Пуговицы из них
Вкусные мастерит.
И шоколадку греет
В теплой своей горсти,–
Побрызгав слегка вареньем,
Вылепливает цветы.
Детишки к нему на шею
Просятся: «Поноси!»,
Упрашивают угостить.
Им пекарь дает остатки
От шоколадки сладкой,
Щекочет малюткам пятки,
И молвит, смеясь в усы:
«Всё, больше мне не просить!
А то будет сыпь. Понятно?
Это – для красоты».
Замурзанные мальцы
Ему отвечают «Ладно»,
И крошки хватают жадно,
Чуть пальцы не откусив.
…
Быстро подходят дрожжи.
Осталось совсем немножко,
И крошечные одежки
Для первого малыша
Будут совсем пригожи,
И малышу бежать
Ко мне разрешат.
Но – жаль,
Могу только воображать,
Кого же мне первым вышлют.
Готовить коня, штанишки,
Иль плюшевых медвежат
И для принцесс наряд?
Хотя... Как бы там ни вышло,
Ничто не бывает лишним,
Главное – подождать.
Босоногая Сказочница
Стоят над кастрюлей с опарой
И смотрят, как пекарь старый
Корицу кладет и соль…
Накрыв колпаком тиару
На кухне своей мансардной
Приплясывает босой
И лепит фигурки ловко,
И в солнечную духовку
Сажает,
Цветным песком
Посыпав на каждый холмик…
Мои удивленные дети
Заглядывают сквозь щёлку
В духовку:
На противне тонком -
Ботиночки и чепцы,
Рубашечки и штанишки
И платьица с рюшем пышным.
На стеклышко крошки дышат,
Ладошками, сорванцы,
По дверке стучат:
«Скорее!»,
А пекарь – из карамели
Кладет на фольги листы
Блестящие леденцы.
Дав подостыть им еле,
Дырочки в каждом сверлит,
Пуговицы из них
Вкусные мастерит.
И шоколадку греет
В теплой своей горсти,–
Побрызгав слегка вареньем,
Вылепливает цветы.
Детишки к нему на шею
Просятся: «Поноси!»,
Упрашивают угостить.
Им пекарь дает остатки
От шоколадки сладкой,
Щекочет малюткам пятки,
И молвит, смеясь в усы:
«Всё, больше мне не просить!
А то будет сыпь. Понятно?
Это – для красоты».
Замурзанные мальцы
Ему отвечают «Ладно»,
И крошки хватают жадно,
Чуть пальцы не откусив.
…
Быстро подходят дрожжи.
Осталось совсем немножко,
И крошечные одежки
Для первого малыша
Будут совсем пригожи,
И малышу бежать
Ко мне разрешат.
Но – жаль,
Могу только воображать,
Кого же мне первым вышлют.
Готовить коня, штанишки,
Иль плюшевых медвежат
И для принцесс наряд?
Хотя... Как бы там ни вышло,
Ничто не бывает лишним,
Главное – подождать.
Босоногая Сказочница
__________________________
Оставляйте в своей душе то, что позволяет радостно смотреть на мир
Оставляйте в своей душе то, что позволяет радостно смотреть на мир
- Лю
- Сообщения: 16657
- Зарегистрирован: 20 ноя 2013, 23:20
- Откуда: Украина, Донецкая область
- Возраст: 41
- Дата рождения: 01.01.1920
Re: Любимые стихи, истории
Mandarinka asja » 18 ноя 2018, 21:15
Откуда в нас столько грязи?
Мила стояла в храме и плакала. Уже минут пятнадцать. Для меня это было удивительно. «Что делает здесь эта фифа?» – думала я. Кого-кого, а её я здесь встретить точно не ожидала.
С Милой мы не были знакомы, но видела я её часто. Мы живём в одном доме и гуляем в одном парке. Я – со своими четырьмя детьми, а она – со своими тремя собаками.
Мы все её всегда осуждали. Мы – это я, другие мамы с отпрысками, бабульки на лавочках, соседи и, подозреваю, даже прохожие.
Мила была очень хороша собой, всегда модно одета и, похоже, легкомысленна и самоуверенна.
– Ишь, опять мужика сменила, – ворчала ей вслед баба Нина, сидя на лавочке у подъезда
– Уже третьего.
– Может себе позволить, денег-то навалОм, – поддакивала её товарка баба Шура, с завистью глядя, как Мила с очередным хахалем садится в свою недешевую иномарку.
Сын бабы Шуры, 45-летний Вадик не заработал пока даже на подержанный «Жигуль».
– Лучше бы детей рожала, часики-то тикают, – поддерживал бабушек их вечный оппонент, дед Толя. Но в вопросе осуждения Милы они были единодушны.
Позже вся лавка злорадно обсуждала, что и этот Милкин хахаль смылся. И делала глубокомысленный вывод: «А потому что потаскуха! И вообще, у неё дома, наверное, воняет псиной!»
Но больше всех Милу не любили мы – мамы с детьми.
Пока мы из последних сил носились за нашими чадами по горкам, качелям, кустам, помойкам и просто туда, куда у ребёнка глаза глядят (а глядеть они могут куда угодно), она вальяжно прогуливалась со своими «шавками» и в ус не дула. И даже с какой-то ухмылкой посматривала в нашу сторону. Мол, понарожали, теперь покоя не знаете. То ли дело я. Живу в своё удовольствие. А вы судорожно высчитываете, хватит ли денег Машеньке на курточку и ботиночки, или ботиночки могут подождать.
– Сразу видно – чайлдфри. Они все такие, – говорила моя подруга Наташа, мама троих мальчишек.
– У богатых свои причуды – собачки, кошечки, хомячки, – кивала беременная двойней Людка, пытаясь достать с дерева старшую дочь-оторву.
– Да эгоистка просто, не хочет заморачиваться, а только по заграницам кататься. Это я уже седьмой год моря не вижу, – вздыхала пятидетная Марина.
– Да-да-да, – соглашалась я сразу со всеми, включая тех бабок во дворе. И мчалась поднимать с земли разбившую коленку и орущую на весь парк Тоню.
– Развела тут псарню, лучше бы ребёнка родила, – неожиданно громко произнесла однажды какая-то бабушка с внуком.
– Не ваше дело! – резко обернулась Мила. Хотела ещё что-то сказать, но сдержалась и пошла дальше со своими противными собаками.
– Хамка, – крикнула ей в след та бабуля.
…Я ещё несколько секунд смотрела на плачущую Милу и вышла из храма.
– Подождите, – услышала я вдруг. – Постойте.
Мила шла за мной по церковному дворику.
– Это же вы всегда гуляете в парке с четырьмя девочками?
– Я… А вы с тремя собаками.
– Да. А… А можно с Вами поговорить?..Вы знаете, я всегда смотрю на вас с дочками, на других мам, и прямо любуюсь, – сказала она… И покраснела.
– Вы?!? – удивилась я. И едва не добавила: «Вы же чайлдфри, эгоистка и фифа!» И вспомнила её «ехидные» взгляды в нашу сторону…
Так мы познакомились. Сели на лавочку. Мила говорила… говорила. И плакала. Видно было, что ей просто очень нужно с кем-то поделиться…
… Что там тогда прошамкала баба Нина? «Опять мужика сменила, потаскуха».
…Мила росла в хорошей дружной семье. И сколько себя помнила, сама хотела много детей. Вышла замуж по большой любви. Но после двух замерших беременностей и приговора врачей «бесплодие» любимый муж быстро испарился.
По той же причине исчез и второй. Но до этого Мила долго лечилась. А в итоге чуть не умерла от внематочной беременности.
Потом был третий «хахаль». И опять внематочная. Но этот сбежал, когда ещё просто услышал о возможном ребёнке. Ему нравилась машина Милы, то, что она много зарабатывает, а обуза в виде детей в его планы не входила.
– А я была готова отдать всё, лишь бы у меня был малыш!
– Я думала, вы любите собак, – как-то глупо сказала я.
– Да, я люблю собак, – улыбнулась Мила. – Но это не значит, что я не люблю детей.
Чтобы было не так одиноко, Мила завела себе Тепу. А потом её попросили подержать у себя Майка, пока хозяева делали ремонт. Так и оставили. А Феню Мила подобрала зимой щенком на улице.
Жалко стало.
«Развела псарню, лучше бы ребёнка родила», – вспомнила я ту бабушку с внуком.
«Часики-то тикают…», – шипел тогда Миле в след дед Толя.
Часики тикали… Миле был уже сорок один год. Хотя она выглядела от силы на тридцать.
Она решила взять ребёнка из детского дома. Маленького, большого – не важно. Ей очень понравился шестилетний Коля. Точнее, сначала она ему понравилась. Он подошёл к Миле и спросил: «Ты будешь моей мамой?» «Буду!» – ответила она.
«Эгоистка просто, не хочет заморачиваться», – вспомнила я вздыхающую Марину.
Но Колю Миле не отдали. Оказалось, что его мама, больная шизофренией, не лишена родительских прав.
– Для меня это был удар, – вспоминала она. – Я не понимала, как так… Ребёнок страдает, ему нужна семья, а ничего нельзя сделать.
А потом появилась четырёхлетняя Леночка. Девочку уже два раза брали и оба раза возвращали. Слишком резвый у неё был характер.
Кто-то в детдоме рассказывал, что когда вторая «мама» тащила её обратно, Леночка ползла за ней на коленях, хватала за юбку и кричала: «Мамочка, не отдавай меня, пожалуйста! Я больше не буду!»
Когда Мила с ней познакомилась, Лена сразу спросила: «А ты меня тоже вернёшь?» «Не верну!» – еле выговорила сквозь слезы Мила.
Но с удочерением Лены тоже случились какие-то сложности. Мила не стала уточнять. «Но это моя дочь, и я буду за неё бороться!»
В тот день Мила пришла в храм впервые в жизни. «Мне просто некуда больше идти!» – сказала она.
Появился батюшка, и Мила пошла к нему. Они долго о чем-то говорили, и она даже что-то записывала.
– Все будет хорошо! С Богом! – услышала я его слова. И Мила заулыбалась…
Мы шли домой вместе.
– Вы, наверное, думаете, что я заносчивая и гордая, – произнесла Мила. – А я просто устала всем все объяснять. Да и столько уже наслушалась…
Я промолчала.
Мила пригласила меня с девчонками как-нибудь зайти в гости – поиграть с собаками. Я согласилась. И обязательно приду. Но чуть позже.
А пока мне просто очень стыдно.
И я все думаю: «Откуда в нас столько грязи? Откуда во мне столько грязи? Почему мы так легко думаем о человеке все самое плохое?»
И я очень хочу, чтобы у Милы, у этой удивительной женщины, которую мы все осуждали, все в конце концов стало хорошо. Чтобы Леночка обняла её, прижалась к ней и сказала: «Мамочка!» И знала, что её больше никто никогда не отдаст. И чтобы рядом радостно скакали чудесные добрые собаки –
Тепа, Майк и Феня….
А быть может, случится чудо, и у Милы будет хороший настоящий муж. А у Леночки появится братик или сестричка. Так бывает, ведь правда?
И чтобы никто никогда не сказал им больше ни одного дурного слова!
Мила стояла в храме и плакала. Уже минут пятнадцать. Для меня это было удивительно. «Что делает здесь эта фифа?» – думала я. Кого-кого, а её я здесь встретить точно не ожидала.
С Милой мы не были знакомы, но видела я её часто. Мы живём в одном доме и гуляем в одном парке. Я – со своими четырьмя детьми, а она – со своими тремя собаками.
Мы все её всегда осуждали. Мы – это я, другие мамы с отпрысками, бабульки на лавочках, соседи и, подозреваю, даже прохожие.
Мила была очень хороша собой, всегда модно одета и, похоже, легкомысленна и самоуверенна.
– Ишь, опять мужика сменила, – ворчала ей вслед баба Нина, сидя на лавочке у подъезда
– Уже третьего.
– Может себе позволить, денег-то навалОм, – поддакивала её товарка баба Шура, с завистью глядя, как Мила с очередным хахалем садится в свою недешевую иномарку.
Сын бабы Шуры, 45-летний Вадик не заработал пока даже на подержанный «Жигуль».
– Лучше бы детей рожала, часики-то тикают, – поддерживал бабушек их вечный оппонент, дед Толя. Но в вопросе осуждения Милы они были единодушны.
Позже вся лавка злорадно обсуждала, что и этот Милкин хахаль смылся. И делала глубокомысленный вывод: «А потому что потаскуха! И вообще, у неё дома, наверное, воняет псиной!»
Но больше всех Милу не любили мы – мамы с детьми.
Пока мы из последних сил носились за нашими чадами по горкам, качелям, кустам, помойкам и просто туда, куда у ребёнка глаза глядят (а глядеть они могут куда угодно), она вальяжно прогуливалась со своими «шавками» и в ус не дула. И даже с какой-то ухмылкой посматривала в нашу сторону. Мол, понарожали, теперь покоя не знаете. То ли дело я. Живу в своё удовольствие. А вы судорожно высчитываете, хватит ли денег Машеньке на курточку и ботиночки, или ботиночки могут подождать.
– Сразу видно – чайлдфри. Они все такие, – говорила моя подруга Наташа, мама троих мальчишек.
– У богатых свои причуды – собачки, кошечки, хомячки, – кивала беременная двойней Людка, пытаясь достать с дерева старшую дочь-оторву.
– Да эгоистка просто, не хочет заморачиваться, а только по заграницам кататься. Это я уже седьмой год моря не вижу, – вздыхала пятидетная Марина.
– Да-да-да, – соглашалась я сразу со всеми, включая тех бабок во дворе. И мчалась поднимать с земли разбившую коленку и орущую на весь парк Тоню.
– Развела тут псарню, лучше бы ребёнка родила, – неожиданно громко произнесла однажды какая-то бабушка с внуком.
– Не ваше дело! – резко обернулась Мила. Хотела ещё что-то сказать, но сдержалась и пошла дальше со своими противными собаками.
– Хамка, – крикнула ей в след та бабуля.
…Я ещё несколько секунд смотрела на плачущую Милу и вышла из храма.
– Подождите, – услышала я вдруг. – Постойте.
Мила шла за мной по церковному дворику.
– Это же вы всегда гуляете в парке с четырьмя девочками?
– Я… А вы с тремя собаками.
– Да. А… А можно с Вами поговорить?..Вы знаете, я всегда смотрю на вас с дочками, на других мам, и прямо любуюсь, – сказала она… И покраснела.
– Вы?!? – удивилась я. И едва не добавила: «Вы же чайлдфри, эгоистка и фифа!» И вспомнила её «ехидные» взгляды в нашу сторону…
Так мы познакомились. Сели на лавочку. Мила говорила… говорила. И плакала. Видно было, что ей просто очень нужно с кем-то поделиться…
… Что там тогда прошамкала баба Нина? «Опять мужика сменила, потаскуха».
…Мила росла в хорошей дружной семье. И сколько себя помнила, сама хотела много детей. Вышла замуж по большой любви. Но после двух замерших беременностей и приговора врачей «бесплодие» любимый муж быстро испарился.
По той же причине исчез и второй. Но до этого Мила долго лечилась. А в итоге чуть не умерла от внематочной беременности.
Потом был третий «хахаль». И опять внематочная. Но этот сбежал, когда ещё просто услышал о возможном ребёнке. Ему нравилась машина Милы, то, что она много зарабатывает, а обуза в виде детей в его планы не входила.
– А я была готова отдать всё, лишь бы у меня был малыш!
– Я думала, вы любите собак, – как-то глупо сказала я.
– Да, я люблю собак, – улыбнулась Мила. – Но это не значит, что я не люблю детей.
Чтобы было не так одиноко, Мила завела себе Тепу. А потом её попросили подержать у себя Майка, пока хозяева делали ремонт. Так и оставили. А Феню Мила подобрала зимой щенком на улице.
Жалко стало.
«Развела псарню, лучше бы ребёнка родила», – вспомнила я ту бабушку с внуком.
«Часики-то тикают…», – шипел тогда Миле в след дед Толя.
Часики тикали… Миле был уже сорок один год. Хотя она выглядела от силы на тридцать.
Она решила взять ребёнка из детского дома. Маленького, большого – не важно. Ей очень понравился шестилетний Коля. Точнее, сначала она ему понравилась. Он подошёл к Миле и спросил: «Ты будешь моей мамой?» «Буду!» – ответила она.
«Эгоистка просто, не хочет заморачиваться», – вспомнила я вздыхающую Марину.
Но Колю Миле не отдали. Оказалось, что его мама, больная шизофренией, не лишена родительских прав.
– Для меня это был удар, – вспоминала она. – Я не понимала, как так… Ребёнок страдает, ему нужна семья, а ничего нельзя сделать.
А потом появилась четырёхлетняя Леночка. Девочку уже два раза брали и оба раза возвращали. Слишком резвый у неё был характер.
Кто-то в детдоме рассказывал, что когда вторая «мама» тащила её обратно, Леночка ползла за ней на коленях, хватала за юбку и кричала: «Мамочка, не отдавай меня, пожалуйста! Я больше не буду!»
Когда Мила с ней познакомилась, Лена сразу спросила: «А ты меня тоже вернёшь?» «Не верну!» – еле выговорила сквозь слезы Мила.
Но с удочерением Лены тоже случились какие-то сложности. Мила не стала уточнять. «Но это моя дочь, и я буду за неё бороться!»
В тот день Мила пришла в храм впервые в жизни. «Мне просто некуда больше идти!» – сказала она.
Появился батюшка, и Мила пошла к нему. Они долго о чем-то говорили, и она даже что-то записывала.
– Все будет хорошо! С Богом! – услышала я его слова. И Мила заулыбалась…
Мы шли домой вместе.
– Вы, наверное, думаете, что я заносчивая и гордая, – произнесла Мила. – А я просто устала всем все объяснять. Да и столько уже наслушалась…
Я промолчала.
Мила пригласила меня с девчонками как-нибудь зайти в гости – поиграть с собаками. Я согласилась. И обязательно приду. Но чуть позже.
А пока мне просто очень стыдно.
И я все думаю: «Откуда в нас столько грязи? Откуда во мне столько грязи? Почему мы так легко думаем о человеке все самое плохое?»
И я очень хочу, чтобы у Милы, у этой удивительной женщины, которую мы все осуждали, все в конце концов стало хорошо. Чтобы Леночка обняла её, прижалась к ней и сказала: «Мамочка!» И знала, что её больше никто никогда не отдаст. И чтобы рядом радостно скакали чудесные добрые собаки –
Тепа, Майк и Феня….
А быть может, случится чудо, и у Милы будет хороший настоящий муж. А у Леночки появится братик или сестричка. Так бывает, ведь правда?
И чтобы никто никогда не сказал им больше ни одного дурного слова!
- Mandarinka asja
- Сообщения: 70
- Зарегистрирован: 19 окт 2016, 20:17
- Возраст: 32
- Дата рождения: 02.08.1984
Re: Любимые стихи, истории
Даяна16 » 25 ноя 2018, 18:11
Вчера ещё в глаза глядел,
А нынче - всё косится в сторону!
Вчера еще до птиц сидел,-
Всё жаворонки нынче - вороны!
Я глупая, а ты умен,
Живой, а я остолбенелая.
О, вопль женщин всех времен:
"Мой милый, что тебе я сделала?!"
И слезы ей - вода, и кровь -
Вода,- в крови, в слезах умылася!
Не мать, а мачеха - Любовь:
Не ждите ни суда, ни милости.
Увозят милых корабли,
Уводит их дорога белая...
И стон стоит вдоль всей земли:
"Мой милый, что тебе я сделала?"
Вчера еще - в ногах лежал!
Равнял с Китайскою державою!
Враз обе рученьки разжал,-
Жизнь выпала - копейкой ржавою!Детоубийцей на суду
Стою - немилая, несмелая.
Я и в аду тебе скажу:
"Мой милый, что тебе я сделала?"
Спрошу я стул, спрошу кровать:
"За что, за что терплю и бедствую?"
"Отцеловал - колесовать:
Другую целовать",- ответствуют.
Жить приучил в самом огне,
Сам бросил - в степь заледенелую!
Вот что ты, милый, сделал мне!
Мой милый, что тебе - я сделала?
Всё ведаю - не прекословь!
Вновь зрячая - уж не любовница!
Где отступается Любовь,
Там подступает Смерть-садовница.
Самo - что дерево трясти! -
В срок яблоко спадает спелое...
- За всё, за всё меня прости,
Мой милый,- что тебе я сделала!
А нынче - всё косится в сторону!
Вчера еще до птиц сидел,-
Всё жаворонки нынче - вороны!
Я глупая, а ты умен,
Живой, а я остолбенелая.
О, вопль женщин всех времен:
"Мой милый, что тебе я сделала?!"
И слезы ей - вода, и кровь -
Вода,- в крови, в слезах умылася!
Не мать, а мачеха - Любовь:
Не ждите ни суда, ни милости.
Увозят милых корабли,
Уводит их дорога белая...
И стон стоит вдоль всей земли:
"Мой милый, что тебе я сделала?"
Вчера еще - в ногах лежал!
Равнял с Китайскою державою!
Враз обе рученьки разжал,-
Жизнь выпала - копейкой ржавою!Детоубийцей на суду
Стою - немилая, несмелая.
Я и в аду тебе скажу:
"Мой милый, что тебе я сделала?"
Спрошу я стул, спрошу кровать:
"За что, за что терплю и бедствую?"
"Отцеловал - колесовать:
Другую целовать",- ответствуют.
Жить приучил в самом огне,
Сам бросил - в степь заледенелую!
Вот что ты, милый, сделал мне!
Мой милый, что тебе - я сделала?
Всё ведаю - не прекословь!
Вновь зрячая - уж не любовница!
Где отступается Любовь,
Там подступает Смерть-садовница.
Самo - что дерево трясти! -
В срок яблоко спадает спелое...
- За всё, за всё меня прости,
Мой милый,- что тебе я сделала!
- Даяна16
- Сообщения: 207
- Зарегистрирован: 13 май 2018, 05:32
- Возраст: 21
- Дата рождения: 16.01.1997
Re: Любимые стихи, истории
Mandarinka asja » 25 ноя 2018, 21:44
Мы можем постить фотки в Инстаграмме,
Какая мы счастливая семья!
И в описании писать : " Ты самый-самый...
Любимый муж... Мой смысл бытия"...
Я о тебе писать могу своим подружкам,
Какой ты замечательный и мой...
Что шепчешь мне волнительно на ушко...
Приглаживая волосы рукой...
Ты можешь прихвастнуть своим коллегам,
Какая я отличная жена...
Что для тебя нет ближе человека...
Что мир не представляешь без меня...
Но!
слава Богу!
мы не дураки!
и врать нам, откровенно, не с руки 😂😂😂
© Тоня Иванова
Какая мы счастливая семья!
И в описании писать : " Ты самый-самый...
Любимый муж... Мой смысл бытия"...
Я о тебе писать могу своим подружкам,
Какой ты замечательный и мой...
Что шепчешь мне волнительно на ушко...
Приглаживая волосы рукой...
Ты можешь прихвастнуть своим коллегам,
Какая я отличная жена...
Что для тебя нет ближе человека...
Что мир не представляешь без меня...
Но!
слава Богу!
мы не дураки!
и врать нам, откровенно, не с руки 😂😂😂
© Тоня Иванова
- Mandarinka asja
- Сообщения: 70
- Зарегистрирован: 19 окт 2016, 20:17
- Возраст: 32
- Дата рождения: 02.08.1984
Кто сейчас на конференции
Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 2